Самоучитель по философии и психологии - [7]

– Да, никто и никогда…

Как часто нас «осеняет», и мы гордо декларируем, причем не без обвинения: «Никто и никогда!» Но лишь затем, как правило значительно позже, понимаем всю глубину этой фразы…

* * *

Семен Семеныч знал и не знал, верил и не верил… Так невозможно было жить, он застрелился.

Почему говорят о необходимости сомнения?

* * *

Семен Семеныч поднимался по лестнице, и ему в голову пришла философская мысль:

«Самое ужасное – это то, что ничто никогда не кончится!»

Да, и действительно, как «ничто» может кончиться?..

Чему в таком случае мы ужасаемся?..

* * *

Семен Семеныч волею судьбы оказался в компании дипломированных эстетов с высшими образованьями и всяческими искусствоведческими степенями.

Они рассуждали о Вивальди и Григе, всем своим существом прозрачно намекая Семен Семенычу, что он им не чета.

– Далеко не все в состоянии понять высокое искусство, это не всякому дано… – распевно говорила рафинированная мадам, кося глазами через антикварное пенсне на смущенного Семен Семеныча.

Конечно, он расстроился и застрелился, а другой Семен Семеныч с восторгом отметил:

– Вот что значит «умереть за высокое искусство»!

Интересно, если бы первый Семен Семеныч оказался бы в компании физиков, увлеченно обсуждающих проблемные вопросы S – матрицы и неопределенности энергетических паттернов, пошел бы он стреляться?..

Не ошибочно ли наше понимание прекрасного?

* * *

Семен Семеныч ждал. Время тянулось из окна в дверь… Он пересел напротив, и оно потянулось из двери в окно.

«Просто там теперь больше шумят», – подумал Семен Семеныч, глядя на дверь.

Что такое субъективность?

* * *

Семен Семеныч очень хорошо знал все «нельзя». Он также знал, «почему» «нельзя». Но вот никак не мог понять, «зачем» «нельзя»… Тогда он расстраивался и говорил: «Так жить нельзя!»

Понятное дело, что задать вопрос «зачем?» к этому «нельзя» он уже не имел никакой возможности… Желающие могут, конечно, смеяться, но именно последнее часто удерживало его от самоубийства!

Что значит правильно формулировать вопрос!

* * *

Семен Семеныч шел по улице, наткнулся на высоковольтный кабель и умер от удара электрическим током.

«Хорошо, что не на электрическом стуле» – такой, говорят, была последняя мысль Семен Семеныча.

Воистину странное существо человек!

* * *

Семен Семеныч стоял у окна, за окном было солнце, а у виска дуло.

Он должен был застрелиться.

«Это неизбежно», – думал Семен Семеныч.

Так и случилось.

Вам никогда не приходило в голову, что слова обладают инерцией?

* * *

Семен Семеныча посетила тоска.

– И «да» и «нет» живут во мне, но откуда они приходят, мне неведомо, не потому ли бессилен я пред ними?..

– «Не потому», – эхом повторил сам за собой Семен Семеныч. – Странно… Откуда я знаю, что не поэтому? – удивился он.

Чего стоит частичка «ли»?

Если вы спросите об этом у Семен Семеныча, то он, вероятно, ответит: «А я над этим не задумывался, но я всегда знал, что это такое имя у китайцев…»

Чудной он, но только ли?..

* * *

Семен Семеныч купил большую, красивую, хорошую машину и в тот же день разбил ее.

– Оседлать оседлал, а ездить не научился, – говорили о нем.

«Главное, что она завелась!» – думал Семен Семеныч.

Субъективности стоило бы посвятить оды, не так ли?..

* * *

Семен Семеныч сказал:

– От судьбы не уйдешь…

И застрелился.

Вы до сих пор полагаете, что в категориях «случайного» и «необходимого» есть хоть какой-нибудь смысл?!

* * *

– Сегодня среда? – спросил Семен Семеныч.

– «Сегодня» – день недели? – переспросил его другой Семен Семеныч.

– Нет, сегодня среда! – рассвирепел вдруг первый Семен Семеныч.

– Да, сегодня день недели! – поддержал кого-то из этих двоих третий Семен Семеныч.

– А какой сегодня день недели?! – опомнился первый.

– Обычный, – обиделся второй.

Вы что-нибудь поняли?..

А ведь в этом разговоре нет ничего необычного…

* * *

Семен Семеныч слыл человеком экономным: у него был лишь один – единственный шанс, и он его не тратил…

Что определяет наши языковые игры?

* * *

Когда Семен Семеныча спрашивали, он всегда находил, как логическим образом объяснить то, что он делает, думает и т. п.

Но внутри себя самого он никогда не удовлетворялся этими ответами. От этой неудовлетворенности Семен Семеныч и застрелился.

Однако же, когда Семен Семеныч в один только какой-то раз осознал, что на миг удовлетворился, то хотел было даже казнить себя!

Чему мы верим?

* * *

Семен Семеныч разговаривал с проповедником, которому вздумалось вовлечь его – т. е. Семен Семеныча – в свою веру. Недоумение Семен Семеныча по этому поводу было столь объемным, что его просто затруднительно описать.

– Вот вы мне тыкаете Библией… Но, коли это Слово Божие и оно уже изложено, зачем церковь, зачем проповедники?

– Чтобы разъяснять Слово Божие, – с уверенностью отвечал проповедник, полагая, видимо, что тем самым он просвещает Семен Семеныча.

– Вы, право, меня забавляете! – не унимался Семен Семеныч. – Получается, что вы, батенька, будучи служителем церкви, полагаете, что Бог настолько непрозорлив, что просто не догадался написать доходчиво?! Ну а если кому-то сие писание непонятно – разве не умысел Божий в сем прослеживается?.. – Семен Семеныч явно забавлялся – то напирая, то зловеще намекая, то…