Самолеты летят к партизанам (Записки начальника штаба) - [7]
Немного о прошлом
Ночью мы находились на командном пункте. Валентина Степановна сидела за небольшим письменным столом, комиссар полка батальонный комиссар Тюренков и я уселись на старый, с выпиравшими во многих местах пружинами диван. Наш разговор изредка прерывал дежурный по связи докладами о содержании радиограмм экипажей, находившихся в воздухе. Полет проходил успешно. Валентина Степановна попросила меня рассказать о выброске парашютных десантов полком, в котором я служил в начале войны.
— Полк наш стоял тогда под Юхновом, — начал я. — 15 сентября к командному пункту подъехали четыре автомашины. В кузове каждой сидело человек по пятнадцать, все в синих комбинезонах. Из кабины первой полуторки вылез человек среднего роста, тоже в комбинезоне.
— Кто у вас старший? — спросил он стоявших у входа в землянку.
— Вот он, — указывая на меня, сказали летчики, — заместитель начальника штаба полка, а командир сейчас отдыхает.
— Вы можете указать место, где бы я мог разместить своих людей и разгрузить оружие?
Не зная, что за человек стоит передо мной, что за «войско» с ним прибыло, я спросил:
— А кто вы будете?
Он подал мне пакет, на котором было написано: «Секретно. Командиру 1-го тяжелого бомбардировочного авиаполка». Приняв пакет, я сказал:
— Минуточку обождите, — и спустился в землянку.
Мне не хотелось будить полковника Филиппова, он редко находил время для отдыха. Секретные пакеты, как правило, все адресовались на имя командира, но начальнику штаба и мне разрешалось вскрывать такие пакеты, и если они содержали боевое задание, то и отдавать предварительные распоряжения по организации выполнения полученного приказа. Я разорвал конверт и быстро прочитал: «Полку быть в готовности, выделить восемь самолетов ТБ-3 для выброски десантной группы во главе с Г. М. Линьковым, место выброски командир группы укажет на месте. Вылет — 17.9.1941 г.».
Выйдя из землянки, я подошел к Линькову и пригласил его осмотреть местность вокруг нашего лагеря. В 100 метрах среди сосен он облюбовал полянку для временного бивуака десантников.
В полдень 17 сентября в палатке полковника Филиппова шел горячий спор о предстоящей выброске десантной группы Линькова в глубокий тыл противника — на берег озера Домжарицкое, в районе города Лепель, Белорусской ССР. Линьков настаивал, вернее, требовал, чтобы его отряд выбросили в тыл противника восемью самолетами одновременно. Филиппов спросил Линькова, сколько весит десантник с вооружением, чтобы определить, с какой же полезной нагрузкой полетят самолеты на боевое задание. Подсчитав вес 55 человек с оружием и 21 парашютно-десантного мешка, полковник пришел к выводу, что эту группу можно перебросить пятью самолетами ТБ-3.
— Теперь насчет одновременной выброски, — заметил Филиппов. — Так как точка приземления десанта никакими условными знаками не обозначена, а озер в Белоруссии много, летчики ночью, при отсутствии видимости и световых ориентиров, могут ошибиться и разбросать отряд в разных местах.
Поэтому, — продолжал полковник, — предлагаю сначала с одного самолета выбросить небольшую группу с радиостанцией. Приземлившись, пускай даже не в намеченной точке, эта группа свяжется по радио с Москвой, укажет место своего нахождения и в следующую или другую назначенную для вылета ночь выложит условные сигналы из костров. На эти сигналы и будет выброшена основная часть отряда без риска на ошибку.
Линьков не согласился с доводами опытного командира авиационного полка. Он пошел к командиру дивизии и настоял на своем. В ночь на 18 сентября восемь самолетов в темень вылетели искать озеро Домжарицкое. В то время радиосвязи между самолетами, находящимися в воздухе, еще не было. К тому же погода в ночь вылета была плохая, на маршруте встретилась сплошная низкая облачность, дождь, и ни один экипаж не вышел к назначенному месту. Три самолета выбросили десантников в разных районах, два возвратились на свой аэродром с парашютистами, три с задания не вернулись. Сам Линьков, выпрыгнув далеко от намеченного места, три месяца, рискуя попасть в руки врага, скитался по белорусской земле в поисках хотя бы одного человека из отряда, которым он так уверенно готовился командовать. Оправданием всей этой трагедии служило лишь то, что командир отряда и его люди с нетерпением рвались мстить оккупантам.
Забегая вперед, скажу, что спор между Филипповым и Линьковым о методе выброски партизанских групп в тыл противника пришлось закончить мне много лет спустя. С Героем Советского Союза писателем Г. Линьковым мы встретились на литературном вечере в офицерском клубе под Москвой. Я прочитал ему из его же книги «Война в тылу врага» несколько выдержек, в которых автор обрушился на летчиков за неудачную выброску его десантного отряда. Линьков все еще считал себя правым, но мне удалось доказать бывшему партизанскому «бате», что причиной неудачи, которая постигла отряд, является в первую очередь тогдашняя неопытность в выброске ночного десанта.
— Да, — сказал он, — если бы мы думали тогда так же, как сейчас, многое бы делали по-другому…
— А что касается растерянности, которую приписали летчикам, так это вы просто выдумали, — не унимался я. — Полк и его командир имели к тому времени уже богатый боевой опыт.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.