Самое страстное перемирие - [8]

Кейт закрыла глаза от боли, внезапно пронзившей ее. Ей казалось, что она давно преодолела эту боль. В этом она тоже ошибалась.

Она снова открыла глаза и увидела, что Никос смотрит на нее, ожидая ответа.

— Мой ответ — «нет», Никос. — Она подчеркнуто покачала головой, отчаянно пытаясь не обращать внимания на стук своего сердца. — Я не могу этого сделать. Это было бы неправильно.

— И увидеть, как Софию передают в руки дальнего родственника — двоюродного дядюшки, которого она никогда не видела, которому наплевать на нее или Филиппа. В этом отношении — это было бы правильно, не так ли?

Ответ Никоса был горячим и резким, и от гнева у него раздулись ноздри.

— Но должен быть кто-то еще, кто мог бы действовать как ее опекун.

— Больше никого нет. Я единственный человек, который заботится об интересах Софии. Я знаю, что Филипп хотел бы этого.

— Но он не назвал тебя ее опекуном в своем завещании?

— Нет никакого завещания. Филипп так и не сделал его.

Кейт это не удивило. Она не знала его хорошо, но Филипп произвел на нее впечатление человека, далекого от практической стороны жизни. Его блестящий ум мог придумывать новые удивительные способы революционизировать индустрию программного обеспечения, но почему-то его шнурки всегда развязывались.

— Почему я? — Она снова нервно потянула мочку уха. Из шторма вопросов, все еще гудящих у нее в голове, этот вопрос был первым, который она сообразила задать. — Почему ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж, когда, несомненно, есть множество красивых, достойных женщин, которые были бы только счастливы стать твоей невестой?

— Я польщен, что ты считаешь меня таким сердцеедом. Но дело в том, что я хочу тебя.

— Но почему? — повторила Кит вопрос, пытаясь удержаться на ногах.

— Потому что я знаю, в каком ты отчаянном положении.

Она выпрямила спину, готовясь встретиться с ним взглядом.

— Я, может быть, в отчаянном положении. Но не настолько!

Каким-то образом ей удалось сказать это спокойным голосом.

— Ты уверена в этом, Кейт?

— Совершенно уверена.

— Послушай, просто прими во внимание факты.

Кейт могла слышать, какие усилия он прилагал, чтобы его голос звучал спокойно.

— Тебе нужны деньги. Мне нужна жена. Было бы глупо принимать какое-либо решение, пока ты не услышишь мое предложение.

— Не так глупо, как думать о том, чтобы снова с тобой связаться. В любом качестве.

Болезненные воспоминания были полезным инструментом, чтобы остановить ее браваду.

— Мое решение принято, Никос.

— Но это неверное решение!

Терпение Никоса лопнуло. Его щека дернулась, когда он резко вдохнул и сжал руки.

— Подумай об этом, Кейт. — Он сдерживал себя, но его суставы побелели. — Такое положение устроит нас обоих. Ты соглашаешься быть моей женой до тех пор, пока суд не примет решение в мою пользу и я не получу законную опеку над Софией. Взамен я спасу «Канди Кейт». Я предоставлю все необходимые средства, чтобы расплатиться с твоими кредиторами, чтобы бизнес снова начал процветать. Это твой карт-бланш, Кейт. Представь, что ты могла бы с этим сделать…

Кейт закрыла уши. Она не должна позволять себе мечтать о несбыточном.

— Нет, Никос…

Она хотела что-то сказать, но в этот момент снова появилась официантка.

— Тогда сделай это для Софии! — Никос прервал открывшую было рот Кейт в тот момент, когда официантка наконец отошла. — Подумай о ней!

— Я… я думаю о Софии. — Сердце Кейт сжалось. — Я очень за нее переживаю.

— Тогда сделай что-нибудь с этим — переживаний недостаточно. Выходи за меня замуж, и ты поможешь обеспечить ее будущее. Если откажешься, ее дядя-манипулятор вполне может получить законную опеку.

— Я не знаю… Я хочу сказать, просто предположим, что мы поженимся и суд присудит тебе опекунство над Софией, что тогда?

— Тогда мы разведемся, София будет под защитой закона, и ты восстановишь свой бизнес. Это очевидное решение.

Кейт судорожно вздохнула.

— А как насчет Софии? Она же поверит, что мы будем настоящей супружеской парой? Что она будет чувствовать, если мы разведемся, как только ты получишь над ней опеку?

— Ты оставишь Софию мне. — Тон Никоса не предусматривал дискуссий на эту тему. — Твоя роль

— помочь мне обеспечить опеку. Ничего больше.

Между ними воцарилась тяжелая тишина. Шипение кофемашины, звук голосов в кафе растворились на заднем плане, когда Кейт обнаружила, что смотрит в завораживающие глубокие карие глаза этого всемогущего человека.

— Так что ты скажешь? — спросил он тихим голосом, в котором прозвучали нотки дружелюбия.

Вздохнув, Кейт заставила себя оторваться от его глаз и огляделась, чтобы отвлечься. Но ее мозг был парализован мужчиной перед ней и тем, что он предлагал ей.

Когда Никос потянулся к ее руке, лежащей на столе между ними, его прикосновение пронзило ее, как электрический разряд.

— Так мы договорились?

И прежде чем она поняла, что происходит, услышала свой голос:

— Хорошо. Я сделаю это.

Никос удовлетворенно выдохнул. Он поймал ее. Как приятна ему была эта маленькая победа!

Кейт О'Коннор была сама себе хозяйка, и после того, как они расстались, могло случиться все, что угодно. Но он добился своей цели! Теперь ему просто нужно было закрыть сделку.