Самая страшная книга 2022 - [8]
Женя думал про малышей в небогатых квартирах девяностых, доверчивых малышей у телеэкранов. И вместо сказки им показывают спектакль, срежиссированный чернокнижницей.
– Последней каплей стали письма. На адрес «Альтаира» стопками приходили письма от зрителей. И вот захожу я в избу, мы так нашу студию подвальную называли – изба. А Лизка письма ест.
– Как ест?
– Ртом, – сухо ответил Беленков. – Рвет бумагу, на которой эти домики, мамы-папы, солнышко – ну что дети рисуют. Комкает и жрет, глотка как у удава распухла. Увидела меня и говорит с набитым ртом: будешь? В них чистая энергия, говорит. И я ушел, дверью хлопнул. А в декабре Лизка сгорела. Менты сказали, замкнуло осветительный прибор. Но, по-моему, она доигралась.
– С чем доигралась? – не понял Женя.
– С мраком, разумеется. – Беленков встал из-за стола. – Это же как цепного пса дразнить. – Он снял с полки стопку фотографий, положил перед гостем. – Вот мы все, еще до телевидения. Я, Лизка и Андрюша.
На снимке лохматый Беленков обнимал обеими руками женщину в шароварах, подтяжках, рыжем парике. Лизка была красивой и миниатюрной, ничего общего со злобной Малефисентой, смоделированной фантазией. Нарисованные веснушки на щеках – разве так выглядят ведьмы?
Колпаков, высокий мужчина сорока с гаком лет, держал под мышкой поролоновую голову волка и широко улыбался. Женька не сразу узнал его без бородавок и грязных бифокальных очков. А узнал – охнул. С фотографии ухмылялся Черт.
– Я его встречал! Он трется вокруг канала!
– А ночами, когда моя смена, смотрит в окошко КПП. – Беленков подвигал губами, будто сжал и разжал эспандер. – После пожара он слетел с катушек. Погубила его Лизка, и себя погубила. Был Андрюша – стал юродивый.
Женя оторопело переваривал информацию: могильные таблички, поедание рисунков, иранские божества.
– Утомил ты меня, – резюмировал Беленков. – Ступай. Тебе на работу завтра.
– Погодите! – растерялся Женя. – Вы упоминали сны. Что мне кошмары снятся.
– Иди, – отмахнулся Беленков левой и как-то мигом опьянел, поплыл отечным лицом. – Занавес опущен.
– Что с вашей рукой? – Без двухсот граммов Женя не решился бы спросить.
– Много вопросов задавал, – ощерился Беленков.
И аудиенция закончилась.
Два дня Женя противостоял соблазну. Дома, на продутых ветрами улицах, в кровати, полной кошмаров, в кабинете с насупленным Бурдиком и девчонками. Он покупал горячий шоколад Юле, которую теперь мысленно называл «моя Юля», отличая от тезок. Она смеялась и теребила его рукав, манерно посасывала соломинку или сигаретный фильтр. Женя думал о фотографии актеров: один стал инвалидом, второй – Чертом, третья сгорела заживо.
«Они видели настоящего Вия».
В четверг Женя попрощался с коллегами и двинулся по коридору мимо аппаратно-студийного комплекса и гримерки. Отворил дверь в тупике, переступил порог – будто шагнул наружу из мелового круга. Лампочка зажглась, Женя прикрыл дверь и прошел к полкам.
«Одним глазком, и забуду навсегда».
…Он выбрал декабрь девяносто девятого. Кассета «FUJI» вмещала восемнадцать выпусков «Курьих ножек». Он собрался запереться и три часа любоваться куклами, сшитыми безумной умирающей женщиной. Непослушными пальцами Женя вытряс из коробки черный прямоугольник. Кассету не перемотали, досмотрев почти до конца.
Комнатушка пахла землей, или Жене так казалось. Он понажимал кнопки, долго разбирался с настройкой. Магнитофон поглотил вэхаэску, зашуршала магнитная лента, запустила цепочку ассоциаций: «Звездные войны», «101 далматинец», «Матрица», прочие фильмы, которые мама приносила из проката.
Стул, хромой, как доктор Хаус, проскрежетал ножками по половицам. Женя сел вплотную к телевизору. Мелодия сперва зазвучала в его голове, потом – в динамиках. Бесхитростный клавишный перебор в семь тактов – сыграл бы и ребенок. Из-за частокола елей выскочила зооморфная изба.
«Не так страшен чорт, как его малюют», – даже мысленно Женя деактивировал плохое слово бубликом «о».
В коридоре кто-то засмеялся. Женя ослабил хватку воротника.
Заставка сменилась декорациями. Знакомый до дрожи профиль луны в окне, Баба-яга и Вий. Отсутствие в кадре Лешего Леши могло быть связано с дезертирством Беленкова. В наказание ковен уволил аватар предателя.
– Добро пожаловать в нашу избушку, дети! Без вас тут совсем темно, и мы играемся в темноте…
Голос Черта разлился по коже холодком. Женя фиксировался на деталях, которые упускал в детстве: неряшливая картинка, затрапезный облик Яги, поскрипывание, выдающее суфлера-кукловода.
«Под столом сидит Чорт». – Женя поежился.
– Спасибо за ваши письма, дети! Нам та-ак приятно! Без них мы бы умерли от скуки, правда, Вий? А, ты еще спишь!
Позади Яги, как мумия короля на троне, восседал Вий. Женя покрылся испариной. Если верить Беленкову, вязаная голова прятала молочные зубы. Под лохмотьями лежала табличка, отковырянная с могильного креста. Неужто маленький Женя это чувствовал, улавливал эманации и оттого дрожал?
Глаз Вия – коридор. Портал из подвала «Альтаира» в квартиры детей…
– Сейчас я покажу вам мой самый любимый рисунок. А вы хлопайте, ладно? Понравится – хлопайте, нет – надуйтесь, как морские ежи! – Баба-яга хихикнула. – Вот и он!
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
Свихнувшийся уголовник по кличке Мако сбегает из тюрьмы, угоняет «Ягуар» и отправляется в гости к старой знакомой – проститутке Аделии. С собой он берет только самое необходимое: отрубленную человеческую голову, коллекцию зубов и хирургические щипцы. Встреча старых друзей, судя по всему, не будет скучной…
13 авторов.13 рассказов и повестей.13 серийных убийц и маньяков.Создатели антологий-бестселлеров «Самая страшная книга 2014» и «Самая страшная книга 2015» представляют новый уникальный проект – сборник, целиком и полностью посвященный, пожалуй, самой ужасающей теме современности.Писатели, работающие в жанре «хоррор», заглянули на свой страх и риск в кровавую бездну человеческого безумия – и готовы поделиться с вами теми кошмарами, которые в этой бездне увидели.Не для слабонервных. Не для детей. Не для беременных.Будь осторожен, читатель.
Монстров не существует!Это известно каждому, но это – ложь. Они есть. Чтобы это понять, кому-то достаточно просто заглянуть под кровать. Кому-то – посмотреть в зеркало. Монстров не существует?Но ведь монстра можно встретить когда угодно и где угодно. Монстр – это серая фигура в потоках ливня. Это твари, завывающие в тусклых пещерах. Это нечто, обитающее в тоннелях метро, сибирской тайге и в соседней подворотне.Монстры – чудовища из иного, потустороннего мира. Те, что прячутся под обложкой этой книги. Те, после знакомства с которыми вам останется лишь шептать, сбиваясь на плачь и стоны, в попытке убедить себя в том, что:Монстров не существует… Монстров не существует… Монстров не существует…
Мифический Жнец, старуха с косой, гниющие зомби или просто увядший цветок – у смерти много лиц, но ее настоящий лик никому из живых неведом. Смерть – Великое Неизведанное. Смерть – Великое Неизбежное. И как все незнакомое, но грядущее – смерть пугает. В этой антологии собраны рассказы и повести о смерти и мертвецах. От самых экзотических (хоррор-вестерн от Максима Кабира, самурайский эпос Дмитрия Костюкевича) до простых, каждому понятных и близких (истории Алексея Шолохова и Майка Гелприна). И даже без черного юмора не обошлось, и некрореализму в традициях Мамлеева есть место на страницах этой книги. Ведь у смерти так много лиц… Вот они, перед вами, эти лица.
«Этопять», как пишут в Интернете. Это юбилейная пятая ежегодная антология лучших новых рассказов в жанре хоррора, мистики и триллера. Книга, пропустить которую вы не имеете права. Это девятнадцать – «волшебное» число Стивена Кинга – девятнадцать историй, от которых мурашки бегут по коже. Это сто – сто процентов ужасов и кошмаров прошлого, настоящего, будущего, среди которых наверняка есть и ваш персональный кошмар. Это три. И это тысячи. Три слова – Самая Страшная Книга, – которые стали паролем доступа в мир сверхъестественного для тысяч и тысяч читателей. Мы вновь открываем портал в темное измерение.
Максим Кабир — писатель, поэт, анархист. Беззаветный фанат жанра ужасов и мистики. Человек, с рассказами которого знакомы ВСЕ поклонники хоррора. И роман, который сравнивают с творчеством Кинга, Литтла, Лаймона — причем зачастую не в пользу зарубежных мэтров. Тихий шахтерский городок где-то в российской глубинке. Канун Нового года. Размеренная жизнь захолустья, где все идет своим чередом по заведенному порядку. Периодически здесь пропадают люди, а из дверного глазка пустой квартиры на вас смотрит то, что не должно существовать.
Дарья Бобылёва – восходящая звезда не только литературы ужасов и мистики, но и литературы вообще. Выпускница Литинститута им. Горького, член Союза писателей Москвы, ведущая литературных курсов. Ее талантом восхищаются как критики, так и читатели. Ее дебютный роман «Вьюрки» стал бестселлером и вошел в лонг-лист сразу четырех крупных премий: «Большая книга», «Ясная Поляна», «Интерпресскон», «Премия АБС», а права на экранизацию куплены сразу после выхода книги. У Дарьи Бобылёвой свой взгляд на наш мир.
ОСТОРОЖНО! Эта книга может тебя ЗАГРЫЗТЬ! Эти истории кусаются. А еще – жалят, царапают, топчут, бодаются, клюют, рвут на части! Потому что это истории в жанре зоохоррор и в центре каждой из них – смертельно опасные ТВАРИ. ТВАРИ ползучие, летающие, роящиеся, порхающие. ТВАРИ ревущие, шипящие, рычащие и даже клокочущие! ТВАРИ рогатые, крылатые, клыкастые. И, наверное, самые страшные из всех— твари двуногие, которых еще называют homo sapiens. Новые повести Максима Кабира и Евгения Шикова! Новые рассказы Оксаны Ветловской и Елены Щетининой! Новые истории Дмитрия Костюкевича, Виктора Глебова, Михаила Павлова и других авторов, уже хорошо знакомых читателям серии «Самая страшная книга». О змеях и пчелах, об оленях и кабанах, о воронах и бабочках, о медведях-людоедах и собаках-призраках.
Коллеги называют его «отцом русского хоррора». Читатели знают, прежде всего, как составителя антологий: «Самая страшная книга 2014–2017», «13 маньяков», «13 ведьм», «Темные». Сам он считает себя настоящим фанатом, даже фанатиком жанра ужасов и мистики. Кто он, Парфенов М. С.? Человек, который проведет вас по коридорам страха в царство невообразимых ночных кошмаров, в ту самую, заветную, «Зону ужаса»…Здесь, в «Зоне ужаса», смертельно опасен каждый вздох, каждый взгляд, каждый шорох. Обычная маршрутка оказывается чудовищем из иных миров.