Самая-самая - [17]

Дэвид. Нет. Только два последних дня. До этого я был в Париже – надеялся, что вы мне позвоните.

Роксана. Но, боже мой, что же я могла вам сказать?

Дэвид. Все равно что! Что вы получили все свои книги в целости и сохранности, что Николя вернулся на прежнюю работу, что съемки фильма Матье начались в назначенный срок…

Роксана. Все это вы сами знаете.

Дэвид. Все-таки это было бы мило с вашей стороны.

Роксана. За что мне быть с вами милой – вы всего лишь вернули все на свои места. Вопрос исчерпан.

Дэвид. Этот – да, но другой…

Роксана. Какой – другой?

Дэвид. Вы забыли мои последние слова перед уходом?

Роксана. Да, не волнуйтесь, совершенно забыла.

Дэвид. Тогда я их вам напомню: «Мадам Обертэн, я вас люблю».

Роксана. Да, действительно что-то в этом роде!

Дэвид. Было в этом роде и есть в этом роде, с маленьким вариантом: Роксана, я вас люблю.

Роксана. Послушайте, мистер Грэг, в первый раз это ваше заявление было очень смешно, во второй – уже значительно менее.

Дэвид. А в третий раз, надеюсь, вы совсем не будете смеяться: я вас люблю.

Роксана (уже несколько взволнованно). Но, мистер Грэг, это невозможно.

Дэвид. Во-первых, учитывая относительно интимный характер нашего разговора, вы могли бы по крайней мере называть меня Дэвид; во-вторых, если я вас не люблю, интересно, как вы объясните мое присутствие здесь?

Роксана. Откуда мне знать! Вы такой странный человек, может быть, вы придумали новую игру.

Дэвид. Да, вы правы, и очень увлекательную. Она заключается в том, что я думаю только об одной особе, пишу на всех клочках бумаги ее имя, вздрагиваю при каждом звонке телефона, бледнею, когда на улице замечаю похожий силуэт, езжу метро на станцию Пикпюс в надежде, что она приедет туда.

Роксана. Вы были на Пикпюс?

Дэвид. Каждый день, как дурак, в двадцать пять минут шестого.

Роксана. Дэвид!

Дэвид. На этот раз вы мне верите?

Роксана. Тогда почему же вы раньше не пришли?

Дэвид. Я хотел, чтобы вы первая подали знак.

Роксана. К чему мне было это делать?

Дэвид. Естественно, ни к чему, раз вы не поверили в мою любовь!

Роксана. Даже если б я и поверила в вашу любовь, что бы это изменило?

Дэвид. Вы не хотели меня снова видеть?

Роксана. Не особенно.

Дэвид. Но теперь вы, скорее довольны, что я пришел?

Роксана. То есть, это зависит от…

Дэвид. От чего?

Роксана (смотря на люк). От того, что вы собираетесь мне сказать.

Дэвид. Я вам это сказал, и три раза.

Роксана. Ах, так вы об этом…

Дэвид. То есть, это главное, но эту тему я могу развивать до бесконечности.

Роксана. Нет, не стоит, ничего нового я не услышу.

Дэвид. Как – ничего нового? Но моя любовь преобразит всю вашу жизнь!

Роксана. Вашу?

Дэвид. Нашу!

Роксана. Как так – нашу! Я-то вас не люблю.

Дэвид. Вы меня настолько боитесь?

Роксана. Совсем я вас не боюсь!

Дэвид. Нет, боитесь. Вы не можете отделаться от своего первого впечатления. Вы считаете, что я отвратительный неуравновешенный тип, причинивший вам столько тревог своей идиотской игрой… но это не так; того человека больше нет, он больше не существует. Благодаря вам я стал другим, и вы можете ничего не опасаться! Поверьте мне!

Роксана. Я вам верю, Дэвид. Скажу больше – после того как Матье мне рассказал, от какой депрессии я вас совершенно невольно спасла, вы мне стали даже как-то симпатичны.

Дэвид. Значит, боитесь вы не меня, а самой себя!

Роксана. Как так – самой себя?

Дэвид. Вы боитесь слишком привязаться ко мне и от этого потом страдать.

Роксана. Да, когда вы меня покинете, в лучших житейских традициях, ради очаровательной девушки и сверх того с университетским образованием!

Дэвид. Почему с университетским?

Роксана. Чтобы мне было больнее!

Дэвид. Я вас никогда не покину, Роксана, и готов дать вам на этот счет какие угодно заверения.

Роксана. Мне заверения не нужны.

Дэвид. Нужны. И я это очень хорошо понимаю. Не смотрите на другие пары, похожие на нашу, у которых возникает масса сложностей из-за того, что муж и жена не совсем одного возраста…

Роксана. Ах, я знаю, что я намного моложе вас, но меня лично это не смущает.

Дэвид. Вы шутите, чтобы скрыть, насколько эта проблема вас волнует.

Роксана. Я шучу потому, что у меня просто нет никаких проблем.

Дэвид. Поскольку вы очень рассудительны, вы не могли не задавать себе определенных вопросов в отношении нашего будущего…

Роксана. Послушайте, Дэвид… прежде всего, когда есть любовь, то вопросов нет. Она дает на них ответы раньше, чем они возникают. Потом, если бы меня хоть в малейшей степени привлекала эта авантюра, я с легким сердцем заплатила бы за нее моими будущими неизбежными терзаниями. Даже если бы она длилась лишь полгода, лишь месяц, я бы не колебалась. И если бы я потом была безутешна – тем лучше! – это значило бы, что я пережила что-то, что стоит моих слез!

Дэвид. Не могу себе представить, что из-за меня вы прольете хотя бы одну слезу!

Роксана. Я тоже не могу, к сожалению! Я была бы рада бороться с волнами после кораблекрушения. Но сейчас – полный штиль и я ни на что не трачу душевные силы. Потому что это мне неинтересно.

Дэвид. Подводя итог – вы предпочли бы страдать?

Роксана. То есть, я предпочла бы вас любить!

Дэвид. Вы бы предпочли?…

Роксана. О да! Потому что, несмотря на то, что вам, видимо, кажется, – я совсем не против, наоборот. Головой я, скорее, «за», но, к сожалению, войско не следует за своим полководцем.