Самая черная птица - [10]

— Всю?

— «Коммершиал адвертайзер», «Меркьюри», «Таймс», «Трибюн», «Сентинел», «Сан». Чем там еще торгуют эти парни…

— Конечно, папа. Только, думаю, «Трибюн» еще не вышла. Это ведь дневное издание.

— Не важно. Все, что достанешь. Возьми денег из моего кошелька.

Газетная лавка находилась на углу Черч-стрит и Ченел-стрит, в двух кварталах от их дома на Лиспенард. Не прошло и пятнадцати минут, как Ольга вернулась с охапкой газет.

Главный констебль был уже готов к дневным трудам и ждал ее.

Отец с дочерью изучили все одиннадцать газет, но ничего больше не обнаружили. Новости появились только в «Геральд».

— Попомни мои слова, — промолвил Хейс, откладывая в сторону большое увеличительное стекло, которым все чаще пользовался, чтобы разглядеть мелкий газетный шрифт, — остальные вскоре подхватят эту тему.

В это мгновение явился Бальбоа. Ольга поспешила ему навстречу с чашкой кофе; лакей поблагодарил и выпил все содержимое залпом, без сахара.

Как и предсказывал детектив, к концу дня, быстренько оценив объемы продаж «Геральд», остальные газеты тоже заговорили о преступлении.

Во всех изданиях появились длинные статьи, пестревшие разнообразными мрачными подробностями. В «Сан» утверждалось, что Мэри похитили, изнасиловали и задушили бандиты, демонстрируя тем самым свою чудовищную жестокость. В качестве возможных авторов преступления называлось несколько ирландских католических группировок, в том числе «Мертвые кролики», «Керрионцы», «Гвардия Роача» и «Уродские цилиндры».

«Меркьюри», напротив, обвиняла не ирландцев, а местных бандитов, «Мясников» из Бауэри, «хотя упомянутая шайка негодяев громогласно отрицает свою причастность к ужасному преступлению…».

В числе других подозреваемых «Ивнинг джорнал» упоминал «Чичестеров», «Банду Файв-Пойнтс» и «Банду Чарльтон-стрит», речных пиратов по основному роду занятий. Известно было также, что у них есть весельная лодка.

«В этом городе живут триста пятьдесят тысяч человек, — возражал Уолтер Уитмен, молодой репортер, недавно перешедший из „Аргуса“ в „Бруклин игл“. — По самым скромным подсчетам, тридцать тысяч из них — преступники. Следовательно, мы не должны отрицать вероятность их участия в преступлениях столь ужасного и грязного свойства».

На протяжении следующих дней вокруг произошедшего возникла масса всевозможных спекуляций.

«Коммершиал адвертайзер» утверждала, что обнаруженное тело принадлежало вовсе не Мэри, а какой-то другой несчастной. Настоящую же мисс Роджерс прячут от публики. По какой причине — авторы статьи не объясняли.

Трижды за это время главный констебль Хейс являлся к исполняющему обязанности мэра Элайдже Парди, по-прежнему занимавшему место заболевшего Морриса, но попытки получить его одобрение и начать расследование пока были напрасны.

История повергла в ужас всех жителей города. Продажа газет возросла до ранее невиданных показателей. Судьба Мэри Роджерс, хорошо знавшей цену свободе и опасностям Нью-Йорка и окончившей свои дни столь трагическим образом, всех увлекала и пугала. Многие молодые женщины отказывались выходить из дому в одиночестве.

Детектив постоянно возвращался в мыслях к этому делу в ущерб остальной работе. Кроме того, он беспокоился за собственную дочь. Однако без одобрения мэрии Старина Хейс был бессилен.

9 августа в «Геральд» Беннетт снова обвинил в этом ужасном убийстве гангстеров. На сей раз в круг подозреваемых попала негритянская банда.

В тот же вечер «Ивнинг сигнал» опубликовал статью, в которой утверждалось, что некто видел девушку в день ее исчезновения на Театр-элли с каким-то джентльменом. И свидетелю показалось, что они с Мэри состоят в весьма близких отношениях.

За завтраком Ольга обратила внимание отца на специальное приложение к «Нью-Йорк меркьюри». Там говорилось, что в тот роковой день Мэри видели у причала на Баркли-стрит: бедняжка садилась на паром до Хобокена со «смуглым мужчиной».

По словам свидетелей, он был похож на флотского или армейского офицера. «Меркьюри» утверждала, что позже именно этот джентльмен и задушил Мэри. По какой причине — снова не объяснялось.

После этого, не имея достаточной информации из первых рук, главный констебль решил снова переговорить с доктором Куком.

В Джерси, в округе Гудзон, серьезное расследование тоже еще не начиналось, ибо тамошней полиции связывали руки несговорчивые местные власти.

Хейс поинтересовался у судебного врача, стоит ли верить утверждениям «Нью-Йорк меркьюри», что Мэри стала жертвой не банды негодяев, а убийцы-одиночки.

Доктор Кук, кашлянув, согласился, что такая вероятность есть. Возможно, труп специально изуродовали, дабы ввести следствие в заблуждение, но чтобы сказать наверняка, нужно еще раз осмотреть его.

— Однако в настоящее время это невозможно, главный констебль, — проговорил следователь по убийствам. — Вам хорошо известно, что мое начальство ведет игру с вашим начальством. Каждый старается переложить ответственность на другого и ждет, что тот проявит инициативу: в результате не делается ничего.

С возрастом Хейс все больше терял терпение.

— Вы говорили, что Мэри была девственницей в момент смерти. Вы по-прежнему придерживаетесь этого мнения?