Самая белая ночь - [7]

– И что это было? – удивленно спросила Агния.

– А это тот самый неприятный момент, который есть на этой стороне квартиры, – проворчала я. – Назар Кушнер из дома напротив. Со мной в одном универе учится. Мы с ним в контрах с первого курса. Наглый, самодовольный, хамоватый… И шутки у него дурацкие. Он, когда курить выходит, этой указкой балуется. Сначала Харви до бешенства доводил, а теперь и за меня взялся.

Я не могла успокоиться. Назар умел вывести меня из равновесия. Пока я пыхтела, как закипевший чайник, Агния с нескрываемым интересом следила за мной.

– Он тебе нравится? – вдруг спросила она.

– Чего-о? – задохнулась я от возмущения. – Нет, конечно! Я его ненавижу.

– Как же получилось, что вы стали соседями?

– Это чистая случайность, – проворчала я. – Когда выбирала квартиру, понятия не имела, что это чудовище живет поблизости.

– Понятно, – кивнула Агния, загадочно улыбнувшись.

Я снова подумала, что она очень красивая. Вот улыбается только редко. Но это в сравнении со мной, наверное.

Мне не хотелось обсуждать Назара, потому что вид у Агнии стал каким-то ехидным. Как она могла подумать, что этот жук навозный может меня привлекать? Я поспешно перевела тему разговора.

– Ты без вещей?

– Я пока так… присмотреться, – ответила Агния. – Понравится ли мне здесь и вообще…

– И как? Понравилось? – спросила я с замиранием сердца. Мне хотелось, чтобы Агния осталась. До этого ко мне уже приходили две девушки, но с первой мы явно были не на одной волне, она оказалась мрачной и помешанной на эзотерике; а вторая прихватила с собой здорового жирного кота – агрессивного, как бешеная собака. Этот кошак чуть глаза Харви не выцарапал. А я ведь предупреждала в объявлении, что ищу соседку по квартире без домашних животных…

– У тебя чудесно, – ответила Агния. Прозвучало это вполне искренне, и я широко улыбнулась.

И все-таки пришлось вернуться к Назару.

– Слушай, шторы обязательно нужны, – сказала я. – Не удивлюсь, если этот извращенец по вечерам пялиться в окно будет. И вообще, надо немного ту комнату в порядок привести. Ой, а давай вместе? – пришла мне в голову идея. – Прямо сейчас.

Мама часто твердит, что я бываю слишком напористой и навязчивой. Но мне так захотелось подружиться с Агнией… Но уборка – не самый приятный предлог.

– Пыль протрем, подоконники помоем, – продолжила я с энтузиазмом. – Правда, ты нарядно одета, но я дам тебе что-нибудь свое.

Я прикинула: мы с Агнией примерно одной комплекции, только ростом она пониже. Новая соседка отнеслась к моей идее заниматься домашними делами без энтузиазма, но тут ей на телефон пришло сообщение. Она прочитала его и заметно помрачнела.

– Какие-то неприятности? – спросила я.

– Отец пишет. Предлагает сейчас встретиться с ним и его семьей, всем вместе пообедать. Вроде как прощальный обед, потому что я съезжаю.

– А-а-а, – немного разочарованно протянула я, – у тебя планы. Значит, на сегодня уборка отменяется. Ну, ничего, я сама подготовлю комнату к твоему переезду. А то как-то негостеприимно с моей стороны тебя напрягать…

– Наоборот, – перебила меня вдруг Агния, – у меня никаких планов. Показывай, где у тебя тазики, тряпки и что нам еще нужно для уборки.

Я, конечно, слегка обалдела. Не думала, что Агния предпочтет встрече с семьей генеральную уборку, но обрадовалась.

– Пойдем переоденемся, – потянула я ее за руку, – дам тебе домашние шорты и майку. Все чистое. Ой, ты, наверное, голодная? Можем еще пиццу заказать. Только мне до вечера успеть надо, у нас в универе отчетный концерт… Ректор будет с торжественной речью выступать. Потом танцы, банкет… Ты поможешь мне собраться?..

– Варя, ты всегда так много болтаешь? – спросила Агния, негромко рассмеявшись.

Я снова растерялась.

– Ой, не знаю. Наверное. Не замечала, – засмеялась я в ответ.

Переодевшись, мы взялись за работу. Постепенно Агния расслабилась и стала более открытой. За разговорами время летело незаметно. Мы разобрали половину кладовки. Обнаружили в ней еще одно старинное красивое зеркало, которое Агния тут же забрала к себе в комнату. Протерли батарею, плинтусы, пол… Жора вдруг заиграл какую-то новую быструю мелодию, и мы с Агнией, удивленно переглянувшись, рассмеялись.

Пока Агния мыла окна, я, забравшись на стремянку, протирала пыль на плафонах бронзовой люстры. Она была красивой, тяжелой и отлично подходила к новому зеркалу.

– Вот это красота! – то и дело восторгалась я. Комната оживала на глазах. Мы перетащили пионы с кухни и поставили их на небольшой столик. Здесь было больше света.

Я напевала себе песню под нос, когда Агния, стоя на подоконнике, вдруг сказала:

– Из парадной дома напротив вышел парень, и он пялится на меня.

– Какой еще парень? – быстро спросила я.

– Светленький такой, высокий, – начала описывать Агния, – стрижка короткая, прикид ничего такой… Это и есть твой Кушнер?

Я молнией спустилась со стремянки, едва с нее не навернувшись, и тоже выглянула в окно.

Конечно, это был Назар. Стоял под нашими окнами и, щурясь от солнца, нагло разглядывал Агнию. А она так стояла во весь рост – босая, с грязной тряпкой в руках – и с интересом рассматривала Кушнера в ответ. Мутные капли струйками стекали по стройным ногам. Назар и Агния замерли друг напротив друга, как самец и самка в брачный период в дикой природе. Я рассердилась сама не знаю почему. Наверное, все еще злилась из-за глупого розыгрыша с лазерной указкой.