«Салют-7». Записки с «мертвой» станции - [8]

Джанибеков (спокойно). Гашу скорость.

(Нетерпение нарастает.)

Савиных. Гаси, гаси скорость.

Слаженность в действиях была отработана до такой степени, что мы понимали друг друга с полуслова. Земля не мешала, и мы, шаг за шагом, включая двигатели на торможение, приближались к станции. На расстоянии 200 метров выполнили «зависание», сократив скорость сближения до нуля. Вот так и летели мы рядом со станцией, но немного выше. Она была видна на фоне Земли. Сейчас нужно было подойти к нужному стыковочному узлу, выравнять скорости и причалить. Земля несколько раз напомнила нам о времени, оставшемся до начала тени, но не настаивала на немедленном начале стыковки. При штатной стыковке станция застабилизирована в пространстве, подойти к стыковочному узлу относительно легко. Сейчас это было не так. Станция произвольно «гуляла», надо было поймать ее движение и причалить к стыковочному узлу.

Присмотрелись к станции. Станция имела два стыковочных узла. Володя повел корабль в облет к стыковочному узлу со стороны переходного отсека; контролируя дальность по визиру и чувствуя скорость сближения «кончиками пальцев», он выдавал импульсы на включение двигателей.

Джанибеков. Расстояние 200 метров, включаем двигатели на разгон. Сближение идет с небольшой скоростью, в пределах 1,5 метра в секунду. Скорость вращения станции в пределах нормы, она практически застабилизировалась. Вот мы зависаем над ней, разворачиваемся… Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться, потому что по солнышку у нас не все хорошо… Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске… Нормально идет управление, гашу скорость… Ждем касания…

Савиных. Есть касание. Есть мехзахват.

Земля. Молодцы, ребята. Все вас поздравляют… Работайте по своей документации… После стягивания проверьте давление…

Мы переглянулись. Не радовались, потому что этому чувству в наших сердцах уже не было места. Напряжение, усталость, боязнь сделать что-то не так, когда уже ничего нельзя исправить, – все смешалось. Мы молча сидели в креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам.

Это была победа! Пусть еще не полная, но уже победа. Мы вручную состыковались с молчащей станцией.

И экипаж, и все, кто участвовал в подготовке и проведении этого полета, были счастливы. На балконе Центра управления полетами присутствовали почти все космонавты и руководители отрасли. Начались обычные поздравления, рукопожатия, как нам потом рассказывали.

Но на фоне ясного неба безоговорочной победы появилось облачко. Нас не зря спрашивали о вращении батарей станции. Этого в пылу подхода к станции и стыковки вначале почти никто и не заметил. Только несколько человек обратили внимание.

В ЦУПе видели на телевизионном изображении, передаваемом с борта корабля, что две соосные панели солнечных батарей не параллельны, а развернуты относительно друг друга примерно на 70–90 градусов. Это означает, что как минимум не работает система ориентации солнечных батарей, а может, это признак отсутствия напряжения в системе питания станции.

После стыковки электрических разъемов станции и корабля нужно было проверить несколько параметров станции, контроль за которыми необходим в процессе проверки герметичности стыка и перехода из корабля в станцию.

Подключение этих датчиков станции к системе отображения на корабле осуществляется через состыкованные электрические разъемы. Убедились: датчики не подключились к схеме корабля. Это тоже признак того, что не работает система электропитания станции (СЭП).

Тучи начали сгущаться. И это сразу же породило множество проблем. Если не работает СЭП, то станция и все в ней должно замерзнуть – вода, пища, приборы, электроника, агрегаты, механизмы. Когда создавалась станция, то все было рассчитано на работу при положительной температуре, значит, не работает система обеспечения и контроля газового состава, а следовательно, неясно, можно ли находиться внутри станции экипажу.

А какой газовый состав атмосферы в станции? Ведь неисправность в радиосредствах могла объясняться и пожаром. Предусмотрительные проектанты уложили в корабль противогазы, чтобы мы могли ими воспользоваться.

Сообщение ТАСС звучало четко, бесстрастно, но убедительно: «В ходе трехсуточного автономного полета корабля «Союз Т-13» было проведено несколько коррекций траектории движения, в результате которых корабль приблизился к станции «Салют-7» на заданное расстояние. Дальнейшее сближение выполнялось экипажем вручную с использованием аппаратуры определения дальности и бортового вычислительного комплекса. На этапе причаливания они выполнили необходимые маневры, а затем осуществили стыковку».

А ведь именно этот день вошел в историю развития космонавтики как крупное техническое достижение. Именно высокий профессионализм экипажа, столь необходимый в космических экспедициях, позволил выполнить операцию по сближению и стыковке со станцией «Салют-7». Это достижение имело огромное значение для развития пилотируемой космонавтики. Появилась возможность осуществлять подход к спутникам для проведения осмотра или необходимых ремонтно-профилактических работ. Еще более значимым это достижение становится в случае спасения экипажа пилотируемого корабля или станции, когда вернуться на Землю невозможно по техническим причинам.