Сальто-мортале - [4]
МНОГИЕ СОБЫТИЯ НИКОГДА НЕ ПРОИСХОДЯТ.
Кое-какие события могут при большом желании однажды произойти, но бывает, человек ждет веками, ждет, и ничего не происходит.
Если речь идет о преступлении, то тем лучше, но какие же события никогда не происходят? Попробуй узнай... Но тогда хотел бы я понять, что случается с событиями, которые не происходят и никогда не произойдут? Какое место отведено им в истории? Есть ли у них надежда? Иными словами, произойдут они все-таки однажды или вместо них произойдут другие события? Если что-то произойдет вместо преступления, тем лучше, лишь бы не случилось чего-то похуже, скажем, землетрясения. В 1908 году во время знаменитого мессинского землетрясения погибло тридцать тысяч человек. А тридцать тысяч погибших — это вам не шутка!
Но уж если землетрясению суждено случиться, пусть оно произойдет подальше отсюда, ну хотя бы в Турции, где погибло две с половиной тысячи человек, а в Павоне никто ничего и не заметил. А вот преступление все замечают. Подозрения, людские сплетни. Полиция начинает действовать, приступает к допросам, а я не хочу, чтобы меня допрашивали. Джузеппе, дружище, тогда тебе лучше всего удрать куда-нибудь подальше. Я уже удрал. Тебе следует удрать еще дальше. Есть такие, что, спасаясь бегством, через всю Россию драпали, как
НАПОЛЕОН
во время своего знаменитого отступления. Дело было зимой, падал снег, солдаты гибли от холода, сорокаградусного мороза, и все равно спасались бегством. Казаки на конях преследовали их, а казаки — это вам не шутка.
Нет, мне нечего рассказывать. Я не шел по лугу, и луг не был пустыней. Трава не была высокой, и нога то и дело не попадала в ямки. Вперед, иди вперед. На мне не было туфель на резиновой подметке, иначе говоря, тапочек. А дальше не было виноградника, рядов оливковых деревьев и даже грушевого дерева, яблони, мачты линии высокого напряжения,
У меня не болели ноги, к счастью, на лугу не было острых стеблей травы, скошенной весной. Мне не хотелось прилечь в тени какого-нибудь дерева, чтобы снять тапочки и выкурить французскую сигарету. Я не курю. Я не искал камня, чтобы присесть. И не уговаривайте, я не люблю тени, сидите сами в тени, если вам нравится.
Нет, я не шел по лугу, и вся трава была скошена. Иди вперед, Джузеппе. Хорошо, я пойду вперед, но только в обратную сторону. Внезапно я не почувствовал что-то под ногами, не наклонился посмотреть — к счастью, не валялось никакой человеческой ноги. Я не увидел ее своими собственными глазами, потому что там ничего не было. Но куда же ты направлялся? Я никуда не направлялся, — точнее, я не направлялся к Средневековой башне. Понятно, я не бросился бежать. Значит, ты ничего не видел. Ровным счетом ничего не видел. Что ж, тогда можешь идти. Пожалуй, можешь идти.
ПОЛИЦИЯ НИКОГДА НЕ ПОЯВЛЯЕТСЯ СЛУЧАЙНО.
Если она появляется, значит, кто-то попросил ее явиться. Я ее не звал, в этом можете быть уверены. У меня нет никаких отношений с полицией, вернее, единственное мое к ней отношение заключается в том, что, завидев ее, я поворачиваю в другую сторону. Не желаю я ее видеть. У полиции есть свои осведомители, свои агенты. Такой агент доносит, скажем: вон тот человек тайком несет мясо мяснику. Полиция сообщает об этом в Продовольственное управление. Прибывает представитель управления и штрафует мясника, который тайком, чтобы не платить налогов, рубит мясо.
Иной раз, то есть чаще всего, эти осведомители — воры, отсидевшие свой срок в тюрьме. В их досье обычно отыщешь немало грязных дел. В конце каждого месяца они получают от полиции деньги, точно государственные служащие.
Осведомитель доносит, что на лугу у Средневековой башни нашли мертвеца. Полиция тут же приходит в движение, и вот уже она прибыла на своих «виллисах» и «пантерах», начинает мерить шагами луг. Ищет что-то в траве и в зарослях. В каких зарослях? Нет тут никаких зарослей. Полицейские упрямее ослов, и они продолжают искать в зарослях. Рыскают по всему нанесенному на карту лугу, а затем вновь начинают рыскать, потому что ничего там не нашли. Скорее всего, они сами не знают, что ищут, но уверены, что найдут.
Почему они никого не арестуют? Ведь на свете множество людей, которых не мешало бы арестовать. Джузеппе, дружище, полиция и ходит и действует ощупью. Но куда же она идет? Наверняка не туда. Вроде бы рыскает повсюду, а потом выясняется, что она спит на ходу. Учти, полицейские спят чутко, достаточно любого шороха, чтобы их разбудить. И к тому же заметь, полицейские прибегают к хитростям, иногда они притворяются, будто спят, а сами тихонько подглядывают. Видишь, сколько народу собралось? Полиция наблюдает за каждым.
Вместе с павонцами на лугу собрались и римляне, ехавшие из Альбано к морю. Машину они ставят у обочины, а до луга добираются пешком, изрядно вспотев. Появился и священник в черной сутане.
Люди пересекают луг, закуривают сигареты, подходят к мертвецу. Хотят непременно посмотреть на него. В таких случаях люди бывают очень любопытными.
— Не приближайтесь, — приказывает один из полицейских.
ПРОХОДИТЕ.
И главное, помолчите, не мешайте работать.
Огромную популярность и бесчисленные переиздания снискали написанные Тонино Гуэррой в соавторстве с Луиджи Малербой шесть книг «Миллемоске», которые под названием «Истории Тысячного года» известны практически во всех европейских странах благодаря чрезвычайно успешному телевизионному сериалу Франко Индовина. Едкая ирония, свежесть метафор, обостренное чувство цвета и звука — характерные особенности почерка Тонино Гуэрры, подмеченные американской и европейской критикой.«...Пока же они стали делить на три равные части дорогу.
Миниатюры опубликованы в журнале "Иностранная литература" № 4, 1990Из рубрики "Авторы этого номера"...Публикуемые юморески-миниатюры Л.Малербы «Башковитые курицы» отобраны с согласия автора из его одноименного сборника, вышедшего в Италии в 1980 году («Le galline pensierose». Torino, Giulio Einaudi editore S.p.A., 1980)...
В сборник вошли три самых известных романа Луиджи Малербы — «Змея», «Греческий огонь» и «Итака навсегда», которых объединяют яркая кинематографич-ность образов, оригинальность сюжетов и великолепный, сочный язык героев.Луиджи Малерба (псевдоним Луиджи Банарди) — журналист, сценарист и писатель, лауреат множества национальных и международных литературных премий, автор двадцати семи произведений — по праву считается одним из столпов мировой литерататуры XX века, его книги переведены практически на все языки и постоянно переиздаются, поскольку проблемы, которые он поднимает, близки и понятны любому человеку и на Западе, и на Востоке.
В сборник вошли три самых известных романа Луиджи Малербы — «Змея», «Греческий огонь» и «Итака навсегда», которых объединяют яркая кинематографич-ность образов, оригинальность сюжетов и великолепный, сочный язык героев.Луиджи Малерба (псевдоним Луиджи Банарди) — журналист, сценарист и писатель, лауреат множества национальных и международных литературных премий, автор двадцати семи произведений — по праву считается одним из столпов мировой литерататуры XX века, его книги переведены практически на все языки и постоянно переиздаются, поскольку проблемы, которые он поднимает, близки и понятны любому человеку и на Западе, и на Востоке.
В сборник вошли три самых известных романа Луиджи Малербы — «Змея», «Греческий огонь» и «Итака навсегда», которых объединяют яркая кинематографич-ность образов, оригинальность сюжетов и великолепный, сочный язык героев.Луиджи Малерба (псевдоним Луиджи Банарди) — журналист, сценарист и писатель, лауреат множества национальных и международных литературных премий, автор двадцати семи произведений — по праву считается одним из столпов мировой литерататуры XX века, его книги переведены практически на все языки и постоянно переиздаются, поскольку проблемы, которые он поднимает, близки и понятны любому человеку и на Западе, и на Востоке.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.