Саломея. Танец для царя Ирода - [9]

– Ты должен слушать меня и нашего раввина, – поучал Натан сына, пока они шли к лавке торговца. – Он правильно растолковывает нам Священное Писание и законы Моисея. Так было с древних времен. И так будет всегда. У добропорядочного еврея не может быть много учителей и наставников – только один Бог. А раввин говорит о Боге.

Натан гордился сыновьями, особенно Иосифом. Его гордость разделял и раввин Авраам. Несколько месяцев назад, когда Натан пришел в синагогу, раввин подозвал его к себе и сказал, что хочет помочь Иосифу овладеть законоведением и юриспруденцией, потому что он умный и пытливый юноша, прилежно изучающий науки. Натан был очень растроган похвалой и только кивал в знак согласия. А раввин, продолжив разговор, неожиданно упрекнул его в том, что он не смотрит за старшим сыном, Симоном.

– Скажи, Натан, почему твой сын всегда ходит по городу с кинжалом под платьем? – поинтересовался раввин. Его глаза строго блестели из-под лохматых бровей и нависшей на лоб кипы.

Рыбак пришел в замешательство. Его и самого настораживал этот факт. Однажды он даже спросил Симона о кинжале. Но тот в ответ улыбнулся и объяснил, что кинжал висит для защиты и красоты. А он-то, старый дурак, поверил и успокоился. Но, оказывается, не он один это заметил. И не только заметил, но и сделал плохие выводы. Вконец расстроенный Натан смотрел на раввина и растерянно вздыхал. Заметив, какое впечатление произвели на взволнованного отца его слова, раввин смягчил тон и заботливо прибавил:

– Не хочу тебя упрекать, Натан. Ты достойный и уважаемый в городе человек. У тебя хорошая семья. К сожалению, когда дети вырастают, они перестают нас слушать. И поступают так, как им кажется правильным. Но часто ошибаются, потому что молоды и не всегда могут отличить добро от зла. Присмотрись к сыну повнимательнее. Сдается мне, что он примкнул к секариям[1]. То, что он чтит наши законы, – это хорошо. Однако методы, которыми эти люди добиваются их соблюдения, – ужасны. Я знаю многих зелотов. Это уважаемые среди фарисеев и книжников люди. Но секарии – это уже зло. Они организуют заговоры и поднимают восстания. Ты же понимаешь, как это опасно! Если твой сын не одумается, ищейки Ирода Антипы рано или поздно поймают и казнят его.

В тот день Натан вышел из синагоги с тяжелым чувством и твердым намерением приглядеть за Симоном и поговорить с ним.

Будучи фарисеем, книжник Авраам правильно угадал принадлежность Симона к секариям – и фарисеев, и зелотов отличало ревностное и щепетильное отношение к строгому и формальному соблюдению законов иудаизма.

Когда Натан и Иосиф вернулись обратно на берег, они увидели, что Симон сидит на корточках возле разложенной на песке сети и о чем-то оживленно спорит с Иаковом, сыном рыбака Хаима. Заметив их, юноши примолкли и принялись сосредоточенно перебирать разложенные сети, выискивая в них прорехи.

– Здравствуй, Иаков. Что-то я сегодня не видел твоего старика. Как он? Здоров? – спросил Натан.

– Спасибо, дядя Натан. Отец здоров. Сегодня его очередь торговать на базаре. А я ловлю, – живо откликнулся Иаков и кивнул головой на пустую лодку, покачивающуюся неподалеку. Ему было около двадцати четырех лет. Высокий, сильный и выносливый, он не уступал Симону по характеру – был таким же решительным и твердым.

– Где же рыба, которую ты наловил? – хитро прищурившись, спросил старый рыбак, намеренно усомнившись в честности Иакова.

– Я кидал сеть. Но поймал мало и уже все отнес, – снова охотно пояснил Иаков.

– Ну хорошо. А что же ты теперь сидишь без дела?

– Как без дела? – удивился Иаков. – Я помогаю Симону.

– Спасибо, сынок, – ласково ответил Натан, – но мы с Иосифом вернулись, и особой нужды в твоей помощи больше нет. Иди-ка ты лучше к отцу. Думаю, ему ты пригодишься больше.

После разговора с раввином Натан в каждом товарище сына видел опасного заговорщика. Иаков понял, что отец его друга почему-то не хочет, чтобы он оставался. Он встал и вежливо попрощался.

– Будем ждать тебя сегодня в Зеленой роще, – многозначительно бросил он напоследок Симону. – Там и поговорим.

С этими словами он удалился.

– Зачем тебе нужно идти в Зеленую рощу? И о чем это он собрался с тобой разговаривать? – подозрительно поглядел Натан на сына, когда они остались одни.

– Это касается только меня! – неожиданно дерзко и вызывающе ответил Симон, и его лицо вспыхнуло. Он вскочил, скрестил руки на груди, отвернулся и уставился на море. Вид у Симона был крайне независимый.

– Что это значит? Ты дерзок, – начал свою отповедь Натан. – Ты мой сын и не должен так поступать!

– Ты прогнал моего товарища. Что плохого он тебе сделал? Ты обидел его, а значит, и меня. – Симон взглянул на отца, потом на брата, словно ища у того поддержки.

– Правда, папа, – встрял в разговор Иосиф, который сидел на корточках и ловил каждое слово, – мне тоже показалось, что ты был несправедлив к этому доброму юноше. Видишь, пока нас не было, Иаков помог Симону заделать все прорехи в сети. Я не нашел ни одной.

– Вот вы как… Вдвоем против отца, – укоризненно покачал головой рыбак. – Нечего сказать, молодцы. Уж ты-то, Иосиф, должен понимать, почему я переживаю за твоего брата. А ты его поддерживаешь.