Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев - [45]

Арабский поэт Ибн Джубайр из Гранады оказался в мае 1183 г. в Александрии, когда туда были доставлены некоторые участники экспедиции Рено де Шатильона. Он видел, как их, посаженных на верблюды лицом к хвосту, били плетьми под рокот барабанов посреди выкрикивавшей проклятия толпы. Никогда прежде не было такого возмущения среди народа, когда известие о набеге дошло до Египта. Все рассказывали с возмущением друг другу, как проклятый властитель Карака подкупил бедуинов, чтобы те перевезли его суда через пустыню к Красному морю, как он сжег шестнадцать арабских кораблей, захватил судно с паломниками у Джидды, высадился в Айдабе и захватил караван, шедший из Коса, что на Ниле, и вырезал всех караванщиков. И как, после ограбления двух судов из Йемена, груженных товарами для священных городов, в довершение всего он вторгся в Аравию с подлым намерением разграбить Медину и выбросить тело благословенного пророка из могилы! Никогда еще не доводилось слышать такой ужасающей вести! Хвала Аллаху, Лулу, командующий флотом, поймал злоумышленников с помощью своих быстрых кораблей, экипажи которых были набраны из мавров Магриба, и катастрофа была предотвращена.

Первой мыслью Саладина после возвращения в Сирию было наказать франков за их авантюрные действия. Он вновь собрал войско, которое недавно распустил, отдыхая от дел в Алеппо, и направился на юг через пустыню. Пройдя Аль-Фавар, он переправился 29 сентября через Иордан, разграбил плодородную область Гаур и, обнаружив, что напуганные жители покинули город Бейсан, разграбил и сжег также и его. Проходя Изреельской долиной, он остановился близ Колодца Голиафа (Айн-Джалуд) у подножия горы Гильбоа. Отсюда его воины, ветераны из армии Нур ад-Дина, совершили рейд по окрестностям; дойдя до горы Фавор и холмов Назарета, они захватили крепость Форбеле (Тайбе). Встретив поблизости от источников Саффарийя отряд франков, вышедший из Карака на соединение с основными частями армии, они разгромили его (30 сентября), сами потеряв в сражении всего одного воина. Тогда Ги де Лузиньян, который принял на себя командование на время болезни короля Балдуина, немедленно свернул свой лагерь, вышел через холмы Назарета на равнину Эздраэлон и подошел к «крепости Беан» в Эль-Фула (Афула), которую франки называли Фаба и Ла-Фев, где Саладин сразился с ними. «Никогда, как утверждают старики, не видела Палестина такое большое количество крестоносцев; рыцарей было 1300 человек и свыше 15 тысяч хорошо вооруженной пехоты. В войске было много знатных людей Европы: Генрих, герцог Лувенский, и Ральф де Мален из Аквитании, не говоря уже о Ги де Лузиньяне, Рено Шатильонском, Балиане Ибелине, Рено Сидонском, Вальтере из Кесарии и Жослене де Куртене» (Арчер Т., Кингсфорд Ч. Крестовые походы. История Латинского Иерусалимского королевства, 1894).

Тем не менее исход противостояния был спорным. Это было ожесточенное рукопашное сражение, «бойцы глядели в глаза друг другу». Авангард Саладина из 500 всадников сделал все возможное, но не смог преодолеть сомкнутые ряды вражеских копейщиков. В итоге обе армии расположились одна напротив другой – в Тубанийе и у Колодца Голиафа, и разделяли их всего лишь полтора километра. И тут ход событий резко замедлился. В течение пяти дней христианская армия ничего не предпринимала; ее вожди только и делали, что спорили с утра до вечера, имея перед собой только одну цель – умалить власть Лузиньяна. Тем временем Саладин занял окружающие высоты, и крестоносцы оказались во вражеском кольце и не могли больше рассчитывать на подвоз продовольствия и подкреплений. В рядах войска было множество итальянских купцов из Пизы, Ломбардии, Венеции и Генуи, оставивших свои корабли и поспешивших присоединиться к крестоносной армии. Они не владели оружием, не позаботились о провизии и не привыкли переносить лишения. Они первыми почувствовали тяжесть положения, и, поскольку упорные сарацины продолжали стягивать кольцо окружения, в лагере разразился голод. Была середина октября, близился сезон дождей. Саладин, казалось, использовал все средства, чтобы заставить врага сражаться, но все было напрасно. Они с позором отступили под градом стрел в Саффарийю, откуда за неделю до того выступили, настроенные на победу.

В том же октябре султан покинул Дамаск, чтобы рассчитаться с Рено де Шатильоном в Караке (Эль-Караке). Но все попытки захватить этого коварного и хитрого наемника или проникнуть в его замок окончились ничем, несмотря на то что египетская армия аль-Адиля помогала вести осаду. Семь ее осадных машин безрезультатно обстреливали крепкие стены замка. Когда было получено известие, что королевское войско спешит на помощь осажденным, Саладин отвел свою армию (4 декабря) и вернулся с ней в Дамаск. Но не могло быть мира с Рено де Шатильоном, пока последний владел Караком, и 13 августа 1184 г. султан приступил к пятой по счету осаде замка. Однако и эта попытка окончилась с тем же результатом, как и все предыдущие.

Вначале, как представлялось, успех должен был увенчать упорные попытки сарацин. Город не был готов сражаться: множество приехавших танцоров и музыкантов развлекало гостей на свадьбе сводной сестры короля Изабеллы и Онфруа IV, сеньора Торона. Однако свадебные торжества грозили смениться похоронной тризной. Саладин со своими мамлюками ворвался в город, и если бы не один доблестный рыцарь, подобно Горацию древности удерживавший мост до тех пор, пока по нему Рено не перешел в замок, то он мог бы оказаться в руках сарацин. Любопытная иллюстрация рыцарских манер того времени – Рено отослал Саладину с праздничного стола мяса и вина, чтобы он мог принять участие в празднестве. В ответ Саладин строго запретил своим воинам обстреливать башню, в которой находились новобрачные!