Сакура, свадьба, смерть - [14]

– Товарищ! Вы ведь только что с фотосессии, правильно? Со свадьбы? Как вас звать?

– Да, да, оттуда, тороплюсь…. Звать Максик, Макс, а что такое?

– Задержитесь, пожалуйста, на минуту.

Покачивая в руке очки, Глеб пристально, со значением, уставился на бородача.

– Ваши фотоматериалы нужны следствию. Тихо…! Не дёргайтесь, пожалуйста.

– По какому праву?! Это же моя съёмка! Мне заказчики платят! Я не обязан…!

– Правильно. Вы не обязаны. Это я должен предупредить вас.

– О чём это ещё?

Мужичок поправил сумку-кофр на плече.

– Приятель, на свадьбе, которую ты только что фотообслуживал, произошло страшное несчастье. Возможны варианты. Я желаю очень быстро и точно разобраться в произошедшем, поэтому мне нужна вся твоя съёмка.

– Вы из органов?

– Я – не мент. Я – твой безмятежный досуг в ближайшие выходные дни. Если ты сейчас не удовлетворишь моё скромное любопытство, я сдам тебя следствию, как носителя чрезвычайно важной для них информации. И, уверяю, Максик, правоохранители будут гораздо более надоедливыми, чем я. Обязуюсь о тебе пока ни с кем не говорить, твою работу никак не использовать, никому не передавать, просто посмотрю нужные кадры и верну. По рукам?

– Чего?

– Чего, чего…. Быстро беги во-он туда, в пиончики! Видишь там стройную даму?

Капитан Глеб приобнял Максика за потные плечи, указывая ему рукой точно на цветник.

– Передашь ей приказ от меня – пусть оперативно скопирует на свой ноутбук всю твою съёмку. После этого…. И только после этого, не вздумай лукавить и обманывать меня, приятель, пусть дама махнёт мне панамой. Пять раз подряд. Она в курсе. Беги, Максик, беги! Цени время, проведённое не за решёткой…

Ботанический сад опустел.

Капитан Глеб Никитин осмотрелся по сторонам, снял халат, потную изнутри каску, присел на ближайшую же скамейку в стороне от главной аллеи, с облегчением вытянул ноги, вздохнул.

«Да уж, погулял с сынишкой…».

Рядом, на газоне, торчал из земли водопроводный кран с поливальным шлангом. Глеб расстегнул пошире рубашку, включил воду, подождал, пока пойдёт холодная и с наслаждением умылся. Вытерся халатом.

Всё так же звенел где-то в высоте неутомимый жаворонок, прогудела над головой тяжёлая пчела, спинка скамейки обжигала, раскалённая солнцем.

Вдалеке мутной толпой к выходу брела свадьба.

Никто уже не кричал, не старался быть радостным.

И молодые парни, и старшие родственники, нарядные женщины, их мужья, какие-то почти взрослые дети шли по асфальтовой дорожке вместе, негромкие и усталые. Две девчонки-студентки поддерживали под руки свидетельницу, совсем пьяную и что-то пытающуюся им со стонами объяснять.

Капитан Глеб Никитин для верности отвернулся, желая быть неузнанным.

Тем более что в солнечных разноцветных зарослях уже изо всех сил подпрыгивал знакомый ему маленький человек.

Заметив его взгляд, Марьяна замахала панамой.

«Шесть раз. Точно – взволнована…».

С завёрнутыми в халат каской и очками капитан Глеб Никитин не спеша направился в цветник.

– Ты где сегодня обедаешь?

– Я бутерброды с собой беру, будешь? Проголодался?

– Нет.

– Капитан и без аппетита? Странная штука…. Кстати, объясни мне, что произошло-то? Максик ничего не говорит, только на тебя кивает, что, мол, только ты всё подробно знаешь. Из-за чего вся эта шумиха-то?

– Невеста умерла…

Глеб еле оторвался от бутылки с минералкой.

– У тебя же к той беседке особо пристальное внимание, видела, наверняка, что «скорая» туда приезжала?

– Да, думала, что бабулька какая-нибудь на солнце перегрелась. А то, что невеста….

Марьяна прикрыла ладошкой рот, опустилась на свой раскладной стульчик.

– От чего это она?

– Пока не знаю. Чувствую, что не просто так. Поэтому и устроил этот идиотский маскарад.

– Зачем?

– Собрал информацию. Уверен, что какие-то детали потом непременно пригодятся. Люди поначалу не обращают никакого внимания на важные пустяки. Да, кстати….

Капитан Глеб подошёл ближе к Марьяне, присел около неё.

– Бутерброды – это полезно. Успокоилась?

Сквозь слёзы Марьяна кивнула.

– Ну, вот и хорошо. Оставайся здесь, пофотографируй часок ещё свои незабудки, а я ненадолго отвлекусь и к закрытию обязательно приеду сюда за тобой, помогу собраться. Согласна?

Придерживая шляпу и жалобно продолжая смотреть на Глеба покрасневшими глазами, Марьяна ещё раз кивнула.

– Тогда…. Руки мой перед едой газированной водой! Пока!

Воздушный поцелуй в исполнении капитана Глеба Никитина был, как всегда, безупречен.

Халат – на вешалку в коридоре; оранжевую каску – на полку, там же; очки – на гвоздик.

– Ну вот, я и вернулся! Как вы тут, без меня-то? Давайте-ка мы втроём, пока наша Валерия Антоновна в полях всё ещё бегает, обсудим создавшееся положение.

Лохматый и сумрачный Иван сидел тихо, забившись в уголок старого дивана.

Улыбнулась пухленькая директорша.

– Да он уже повинился, ничего страшного…

– Страшный сейчас он сам. Надень рубашку, индеец!

Капитан Глеб Никитин поставил офисный стул ближе к директорскому столу, отодвинул бумаги от края.

– Ну, по порядку.

– А чего особо объяснять-то? Иван всё правильно говорит – я ему верю.

Директорша постукала по столу карандашом.

– Он же тут у нас недолго работает, за него попросили, мы его приняли. Работает неплохо, всегда всё исполняет, трудолюбив, аккуратен, не ругается…