Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее - [45]

«Царь-бомба», XXII Съезд КПСС, трижды Герой социалистического труда – опять в Кремле

Сахаров:

«Я видел после этого памятного для меня дня Хрущева еще два раза. Первая из этих встреч состоялась еще до испытаний, где-то в середине августа… Во время доклада Харитона я молча сидел недалеко от Хрущева. Он спросил, обращаясь скорее к Харитону, чем ко мне:

– Надеюсь, Сахаров понял свою ошибку?

Я сказал:

– Моя точка зрения осталась прежней. Я работаю, выполняю приказ.

Хрущев пробормотал что-то, что – я не понял. Потом он выступил с небольшой речью. Суть ее была в том, как важна наша работа в нынешней напряженной обстановке. Упомянул приезд специального помощника Президента США по вопросам разоружения Джона Мак-Клоя, который, по-видимому, прощупывал какие-то возможности компромиссов. Хрущев рассказал ему о предстоящих испытаниях, в том числе о намеченном испытании 100-мегатонной бомбы. Сенатор был со взрослой дочерью; по словам Хрущева, она расплакалась…

Подготовка к испытанию шла быстро и легко, т. к. во время трех лет моратория был накоплен большой “задел” идей, расчетов и предварительных разработок.

Наряду с испытательными взрывами по приказу Хрущева были запланированы и военные учения с использованием ядерного оружия (кажется, эти планы не были осуществлены, за одним исключением). Вот один из таких планов: 50 стратегических бомбардировщиков должны были пройти в стратосфере над всей страной в боевом строю, преодолеть ПВО “синих” и нанести бомбовый удар по укрепленному району “противника”; при этом 49 самолетов должны были сбросить макетные бомбы, но один – боевую термоядерную! Были и еще более “серьезные” планы – с использованием баллистических ракет. Хрущев действительно не был “слюнтяем”!

* * *

В начале октября я выехал в Москву для обсуждения расчетов, в особенности “большого” изделия… Шли последние дни перед отправкой “мощного”. Для его сборки было выделено специальное помещение. Сборка велась прямо на железнодорожной платформе. Через несколько дней стена цеха должна была быть разобрана и платформа (как всегда – ночью), прицепленная к литерному поезду, под зеленый свет отправиться в тот пункт, где изделие погрузят в бомболюк самолета-носителя…

Испытания “мощного” изделия проходили в один из последних дней заседаний ХХII съезда КПСС. Конечно, это было не случайно, а составляло часть психологической программы Хрущева».

БА:

XXII Съезд КПСС проходил с 17 по 31 октября 1961 г. Н. С. Хрущев во время своего выступления объявил, что к 1980 г. в СССР будет построен коммунизм. Съезд усилил меры борьбы с культом личности Сталина, начатые XX Съездом в 1956 г. Впервые в радиорепортажах и на страницах газет, информировавших советских людей о работе съезда, прозвучали слова о «чудовищных преступлениях» и необходимости восстановления «исторической справедливости», а также рассказы об арестах, пытках и убийствах, происходивших при Сталине по всей стране. После XXII Съезда были переименованы города и объекты в СССР, названные в честь Сталина, сняты памятники, а его тело вынесено из Мавзолея.

После заключительного выступления Хрущева 30 октября слово по внеочередному вопросу попросил первый секретарь Ленинградского обкома Спиридонов, предложивший удалить тело Сталина из Мавзолея. Делегат съезда, член партии с почти шестидесятилетним стажем Лазуркина заявила, что накануне советовалась с Лениным, который будто бы «стоял перед ней как живой» и говорил, что ему «неприятно лежать в гробу рядом со Сталиным, принесшим столько бед партии». («Стенографический отчет…», т. 3, с. 121).

17 октября 1961 г. в отчетном докладе XXII Съезду КПСС Н. С. Хрущев под аплодисменты делегатов на весь мир заявил: «…очень успешно идут у нас испытания и нового ядерного оружия. Скоро мы завершим эти испытания. Очевидно, в конце октября. В заключение, вероятно, взорвем водородную бомбу мощностью в 50 миллионов тонн тротила. Мы говорили, что имеем бомбу в 100 миллионов тонн тротила. И это верно. Но взрывать такую бомбу мы не будем, потому что если взорвем ее даже в самых отдаленных местах, то и тогда можем окна у себя повыбить. Поэтому мы пока воздержимся и не будем взрывать эту бомбу. Но, взорвав 50-миллионную бомбу, мы тем самым испытаем устройство и для взрыва 100-миллионой бомбы». Под бурю аплодисментов Н. С. Хрущев сказал и о «тех, которые работают над совершенствованием ядерного оружия. Мы гордимся этими товарищами, воздаем им должное, радуемся их творческим успехам, которые способствуют укреплению оборонной мощи нашей Родины, укреплению мира во всем мире».

Такое упреждающее заявление о предстоящем испытании с указанием сроков и ожидаемой мощности изделия было беспрецедентным.

«Царь-бомба», «Кузькина мать», «Изделие В» или просто «Иван» – все эти названия прочно закрепились за изделием АН602, сконструированным А. Д. Сахаровым и его коллегами В. Б. Адамским, Ю. Н. Бабаевым, Ю. Н. Смирновым и Ю. А. Трутневым. Бомба длиной около восьми метров и примерно два метра в поперечнике не помещалась в Ту-95. Конструкторам пришлось вырезать часть корпуса стратегического бомбардировщика и установить в нем специальное крепление. Но даже при этом «Царь-бомба» наполовину торчала из самолета. Бомба (вместе с парашютной системой) весила 26 тонн.