Сахара - [17]

Именно здесь поселилась моя семья после изгнания из Марокко. Здесь же я пережил и собственные "четыреста ударов"2.

Физически я был необычайно развит для своего возраста, и полностью посвятил себя единственному интересному для себя занятию, которым в то время мог заняться, то есть - уличным приключениям. Параллельно с этим я немного походил в лицей, чтобы доставить удовольствие матери. Но это было с моей стороны единственной уступкой. Помню день экзаменов на аттестат зрелости. Я уже был шефом банды, поэтому в лицей прикатил на краденой машине, с одним из своих парней в качестве шофера.

Тогда я наделал массу глупостей, заставивших покинуть город в весьма юношеском возрасте. Следующий год я провел на Лазурном Побережье, стараясь выехать за границу. Чтобы умотать из Франции я пробовал всего.

Дважды я вступал в Иностранный Легион, записался добровольцем во время Шестидневной Войны: это же сколько неудачных попыток. В конце концов, напал на судью по делам несовершеннолетних не такого глупого, а может чуточку посимпатичнее, чем иные, который сделал необходимое, чтобы я получил паспорт. В Каннах я уселся на судно до Буэнос-Айрес - мне было всего восемнадцать; а после того - семь лет интенсивных приключений, удовольствий, путешествий. В Бордо после того возвращаюсь впервые. Интересно было бы повстречать моих давних дружков, что остались из ничего не осознающей банды пацанов, которыми мы тогда были. А прежде всего, хотелось бы увидеться с толстяком Кристианом. Его я отправился искать в баре, где чаще всего привыкли встречаться. Хозяин, толстый и усатый, никак не может остыть от изумления:

- Чарли, блин, сколько лет, сколько зим. Сидел?

- Нет.

- Смылся?

Здесь практически ничего не изменилось, и потому чувствую себя не в своей тарелке. В тех беднейших кварталах как Капус, Клобер, Сан-Мишель, где подростком я искал приключений, теперь проживают иностранцы. В каждой семье: испанской, португальской или арабской, по крайней мере один парень сидит или скрывается. Понимающее подмигивание бармена, этого старого альфонса, весь этот цирк уж слишком припоминает мне все, что я знал до того.

Это возвращение к прошлому, которое мне казалось окончательно закрытым. Перебиваю усатого, который уже начал какой-то рассказ:

- А толстый Кристиан, знаешь, где его найти?

Не прошло и часа, и я уже знаю, где искать дружка. Проживает на одной из тех грязных улочек за портом. Дом не выглядит слишком привлекательно: четырехэтажное здание, темное и пропитанное сыростью. Крис проживает на последнем этаже.

Стучу. Открывает он сам.

- Чарли!

Черт подери! Он изменился, совершенно не походит на парня, которого я знал. Толстяк Кристиан сделался просто огромным. Весит не менее центнера, черты лица сделались более грубыми. Он постарел.

Несколько неуверенно он приглашает меня зайти. Здесь опять неожиданность. Кристиан женат. В кухне знакомлюсь с его женой, брюхо которой не уступает мужниному. Но у нее имеется объяснение: она беременна.

Немного разочарованный и понимающий, что я здесь не к месту, гляжу, как Кристиан, который тоже чувствует себя не в своей тарелке, наливает анисовку. Посылая мне полные робости взгляды, он обыскивает свою засвиняченную квартиру, но, в конце концов, находит в этом бардаке две чистых рюмки. Собственно говоря, его рожа лишь немного жирноватая, осталась такой же, что и раньше, постарел он, в основном, из-за своего пуза. Когда он наконец-то садится напротив меня, я узнаю своего старого приятеля. Наша неуверенность быстро испаряется, и уже совершенно расслабившись мы выпиваем рюмку за рюмкой, вспоминая давние времена.

- Слушай, а где твой брат?

- Приказал долго жить.

Младший брат Кристиана был замечательным пацаном. Не повезло. Но чего-то стоил.

- И что случилось?

- Обрабатывал ювелира.

Он потягивает глоток анисовки, выпускает дым из своей маленькой сигары.

- Ювелир пальнул ему в спину. Целую неделю мучился в больнице.

Это удар. Первый. По мере того, как выпытываю про других членов банды, толстый Кристиан выпивает глоточек анисовки и сообщает мне приговор: умер в тюрьме или, если парню повезло, скрывается. Девушки повыходили замуж или просто исчезли.

- Только одна часто звонит мне, чтобы спросить про тебя. Это Сюзи. Видно здорово к тебе клеится, потому что всякий раз настаивает, чтобы сказал ей, где ты и что ты. Если бы я знал...

- А она уже не с малым Пейрусом?

Пейрус, это один из моих лучших дружков, он был до безумия влюблен в блондиночку Сюзи, которая считала его настолько тряпкой, что в конце концов согласилась выйти за него замуж незадолго до моего отъезда.

- Они уже не живут вместе. Она его бросила. С тех пор Пейрус стал дико закладывать за воротник; она же снова вышла замуж, вот и все.

Он наливает новую рюмку и прикуривает новую сигару. Кристиан пьет намного больше, чем раньше, но сохранил привычку прикуривать маленькие сигары "мекариллос". Он все так же делает это своеобразным движением, склонив голову над спичкой. До меня доходит, какое громадное удовольствие мне доставляет встреча с ним.

Вечером небольшая гулянка в городе, и прекрасная Сюзи ложится в мою постель.