Сахара - [12]

Добрый боже, как же я ее хочу! До боли во всем теле. Желание раздирает мне спину и желудок, а ужин все никак не кончается. К счастью, спать здесь ложатся рано. Желаю всем спокойной ночи и иду пройтись по территории миссии. Вскоре обе сестры уходят к себе. Через пару минут любительница варенья гасит свою свечку. Моя мадонна проживает на первом этаже. Слышу отзвуки льющейся воды в душе.

Нетерпеливо ожидаю в тени. Ага, вот и мальчик-слуга идет спать. Остался лишь огонь в окошке ванной. Наконец она выходит, вновь одетая, с керосиновой лампой в руке, а я бросаюсь вперед. Это первая белая женщина, к которой я стремлюсь за много месяцев, и все прошлые "бум-бум" не могут сравниться с тем, что подталкивает меня к ней.

Увидав меня, она вздрагивает. Не даю ей времени на сопротивление, впрочем, она и сама того не желает. Вместе влетаем к ней в комнату и запираем дверь.

Она уже дошла до точки кипения, полностью готова. Не говоря ни слова, мы падаем друг другу в объятия.

В этой комнатке с голыми стенками, под небольшим деревянным распятием, я пережил одну из самых замечательнейших своих любовных ночей, после которой поднимаюсь рано-ранехонько, даже слишком рано, на следующее утро. Прячусь у себя в комнате, где мирно дрыхнет Мигель. Руки и спина немилосердно жгут, разодранные ногтями моей подруги единственной ночи. Через несколько часов мы обмениваемся последними взглядами. Ей нужно ехать далеко на север, сопровождая больного негритенка к врачу. Это очень украдочные взгляды, которые проскальзывают между священником и толстухой, засыпающей молодую предостережениями и советами. Amore mio... Она садится в принадлежащий миссии "ситроен 2 CV" и уезжает.

Толстая специалистка по вареньям бинтует стопы Мигеля, после чего мы тоже отправляемся в путь.

- Y, entonces, que pasa? Что случилось?

Мигелю ужасно хочется, чтобы я ему все рассказал, но довольно быстро до него доходит, что я не желаю. Я просидел несколько часов, вспоминая ту чудесную ночь, еще раз переживая тот момент наивысшего возбуждения, которого не знавал уже давненько.

В конце концов мы направились на юг.

***

Бангуи. Понадобилась целая неделя, чтобы добраться до столицы Центральноафриканской Республики. Город лежит на берегу реки Обангуи, на ее другой стороне уже Заир. Над рекой находится самое высокое здание города: гостиница "Рок", удобная и с кондиционерами. Туда мы и направляемся, а точнее - в бар, в котором и оставляю Мигеля. Сам же отправляюсь на небольшую прогулку по городу.

Город Бангуя, о чем мне известно после прочтения путеводителей в гостинице "Рок", называют La Coquette - Кокеткой. Во время прогулки сам вижу, что имя это заслуженно. Столица напоминает небольшие провинциальные французские города, со своими домами в колониальном стиле и спокойными улицами. Понятное дело, что Африка довольно скоро начинает вспоминать о собственных правах. Стены все чаще ободраны, таблички с названиями улиц выгнуты, повсюду царит бардак, но все равно - после проведенного в буше месяца атмосфера все еще довольно-таки приятная.

Надеюсь, что местные черномазые не станут ко мне слишком цепляться. Я и так чуть было не разбил морду центральноафриканскому таможеннику, который никак не желал впускать нас в страну. Ему пришлось целых пять минут разглядывать мой паспорт, чтобы найти фотографию, дотумкать, что держит паспорт вверх ногами, перевернуть его, приказать нам подождать и почесать себе яйца, прежде чем наконец-то решить нас пропустить.

И здесь имеется один черномазый, который, похоже, абсолютно доволен собою. Повсюду на улицах Бангуи видны транспаранты: "Пожизненный Президент Жан-Бедель Бокасса". На стенках, куда ни глянь, плакаты и фотографии: "Генерал Жан-Бедель Бокасса, Пожизненный Президент". Да, этот, по крайней мере, смог позаботиться о рекламе.

***

Нахожу Мигеля в гостинице и узнаю, что времени он зря не терял. Как раз сейчас он позволяет снять себя какой-то европейке, толстоватой и совершенно банальной. Мигель же выглядит совершенно комильфо. Обожженная солнцем кожа, очень короткие и выгоревшие волос - его внешний вид изменился солидно. Мне смешно, когда вижу его с полной травки банкой от растворимого кофе и Библией на коленях, как он робко приманывает по-французски девицу, прикрывая рот ладонью, что сделалось его новой привычкой с целью скрыть отсутствие переднего зуба. Мои уроки французского языка дали свои плоды, потому что девица за ним света божьего не видит.

Она тоже застряла здесь. В Африку приехала с мужем, который прибыл сюда по службе. Он вернулся, а она осталась. Бедняжка познала все возможные несчастья. Во Франции была совершенно анонимной, вела тяжкую жизнь, а секс был простой и нудный.

Африканское солнце разбудило ее чувства, и она наконец-то открыла в себе способности к тому, чтобы заводить любовников. Вот здесь она нравилась. Вот здесь ее желали, поэтому она так быстро уступила под напором аргументов жаждающих цивилизации черномазых.

Вскоре ее дом заполнился готовыми на все ребятами, и жизнь ее совершенно изменилась. В один прекрасный день ее мужу это надоело. Поначалу, хотя его и застали врасплох, он был великодушен, но довольно быстро от всего устал, после чего этот бессердечный трус оставил ее саму на милость гориллам. С тех пор девица зарабатывает на улице.