Сахар и перец - [8]

«Итак, похоже, я только что встретился с двойняшками», — подумал он.

Обдирая краску у окна на черной лестнице, он увидел одну из них и во плоти. Она была высокая, рыжеволосая, угловатая и вся в веснушках.

— Привет, я Дарси, — сказала она.

— Роб, — кивнул он. — Ты та, что любит рок или поп?

Дарси ухмыльнулась:

— Я не люблю рок, но Шеннон от него просто на стенку лезет.

— Заставить сестру лезть на стену было одним из моих самых любимых развлечений, — сказал он.

Она широко улыбнулась, ее веснушчатое лицо просто светилось удовольствием.

— Самое лучшее, — удовлетворенно признала она, отковыривая пальцами отслоившиеся куски краски. — А вы будете с нами обедать? Сегодня моя очередь готовить. Я постараюсь изобрести что-нибудь эдакое, чтобы мама поняла, какая это глупая затея — заставлять меня готовить.

— Ты хочешь сказать, что мне лучше пойти в «Макдоналдс»? — спросил Роб.

Дарси пожала плечами.

— Ну, я не сделаю обед совсем уж несъедобным. — Она снова радостно улыбнулась.

— Просто жду не дождусь, — сказал он.

Они ели в залитой солнцем столовой. Роб готов был поспорить, что стол тоже накрывала Дарси — ему пришлось тянуться за своими вилкой и салфеткой.

Полная противоположность сестре, Шеннон была округлой там, где у Дарси были одни острые углы. Темноволосая, кареглазая и серьезная. Когда они уселись, Дарси быстро швырнула тарелки на стол. На каждой лежал сандвич и кусок чего-то неизвестного.

Никто не произнес ни звука. Алекс осторожно откусила кусочек своего сандвича. Она жевала, не делая никаких замечаний. Девочки с интересом наблюдали за ней. Роб с безрассудством авантюриста откусил маленький кусочек.

Тунец, сливочный сыр и свежий хлеб. Он пожевал еще. На зубах что-то хрустело. Арахис.

— Питательно, — наконец объявила Алекс. — Хотя ты, похоже, добавила дробленый арахис для своеобразия, — задумчиво сказала она. — Тем не менее мне всегда нравилось что-то хрустящее в моем салате с тунцом.

Дарси выглядела немного разочарованной. Шеннон медленно откусила. Никто не упомянул другое кушанье на тарелках, и Алекс отодвинула неопознанный кусок на край тарелки. Роб последовал ее примеру.

После нескольких секунд молчаливого осторожного жевания все расслабились. Дарси начала говорить. Быстро. Что-то об игре в волейбол. Шеннон подхватила ее темп. Это было похоже на соревнование, когда один начинает предложение, а другой должен закончить его.

— Я сделала лучший в мире бросок… — Дарси.

— …когда Холли Уолтерс полностью продула, то есть я хотела сказать проиграла все, — Шеннон.

— И конечно, никто не мог взять его, потому что она влезла прямо у меня на пути. Так что я решила, что смогу…

— …вернуть ее. Так что в следующий раз, когда она… — Роб взглянул на Алекс, которая совершенно спокойно воспринимала весь этот гвалт, и решил, что лучше всего жевать в молчании. Сандвич начинал нравиться ему все больше. Дарси была права. Это действительно было нечто «эдакое».

Он внимательно всмотрелся в таинственную еду, а когда снова поднял глаза, обе девочки исчезли — голоса, тела, тарелки.

— Давайте-ка я принесу вам рулет с корицей, — предложила Алекс. — Вы будете рулет?

Что-нибудь острое было бы даже лучше, подумал он, совершенно ошеломленный. Она, наверное, даже не осознавала, что ежедневно живет в такой бурной атмосфере, в которую обычные люди не попадают месяцами. Как люди вообще умудряются сосуществовать с тинейджерами? И как они позволяют тинейджерам выжить? Вероятно, мать девочек знала ответ.

— Жаль, что так получилось, — сказала она, возвращаясь с огромной тарелкой кусков рулета с корицей. — Дарси иногда любит разыгрывать комедию перед посторонними.

— Вы хотите сказать, что она просто идеальный ребенок, когда находится в кругу своей семьи? — с издевкой спросил Роб.

Алекс посмотрела ему в глаза. У нее были густые, темные ресницы и прекрасные глаза, которые — улыбались.

— Она становится еще хуже, когда остается наедине с нами. А хуже всего то, что я была точно такой же в ее возрасте.

У Роба самая милая в мире улыбка, подумала Алекс. Она как будто окутывала ее и согревала все, чего касалась, заставляя ее улыбаться в ответ. И для мужчины, который не привык общаться с детьми, он абсолютно спокойно воспринял этот опасный для жизни обед.

Хотя, может быть, у него есть свои собственные дети. Она посмотрела на его левую руку. Кольца не было. Но это вовсе ничего не значило. Многие женатые мужчины не носят обручальных колец. И зачем она вообще туда смотрела?

— Как продвигается покраска?

— Отлично, — ответил он. — Южная стена в плохом состоянии — там я почти все крашу заново, но остальное пока держится. Сколько у вас краски?

Они говорили о краске и о работе, и Алекс почувствовала себя еще свободнее. С этим мужчиной было легко общаться, и он явно не ждал от нее, что она будет изображать «роковую женщину в фартуке». А бывают ли у мужчин вообще такие фантазии?

Глава 3

— Не хотите ли выпить чего-нибудь прохладительного? — Алекс подошла к стремянке.

Робу было жарко. Была еще даже не настоящая весна, но солнце грело по-летнему и отражалось от стен дома.

— Это было бы великолепно. Дайте мне еще минут пятнадцать, и я закончу грунтовку.