Уж лучше тогда мы выберем путь, ведущий нас к смерти.
И все-таки я задаю себе вопрос — что бы произошло с нами, если внешние события жизни не подтолкнули нас к этому решению? Что если бы я остался здесь?
Не стало бы тогда желание власти, которое есть в каждом из нас, преобладающим? Не поддался бы я своим тщеславным устремлениям и не предал бы я самого себя? И не изменили бы мы тогда самим себе, Богу и ближнему своему?
Больше мне нечего рассказать. Я отправляюсь в страну моего детства. Но я не скучаю по Ирландии, как это ни странно.
Зато мое путешествие дало мне возможность освободить тех рабов, кто жаждет свободы.
Я не могу обещать им большего, чем свободу, христианские законы и собственное покровительство в Ирландии. Если это чего-то стоит. И я честно сказал им, что нас может ждать бедность.
В путь со мной отправляется не так уж и много рабов. Лохмач, Иша и их дети. И еще Рейм — который почти никогда ничего не говорит, потому что люди смеются над его хриплым голосом. Рейм, который в первый вечер после моего освобождения сказал, что меня освободил Уродец.
Завтра мы отправляемся в путь. Наш корабль уже готов и ждет нас. Вместе с нами едет дружина, которая вернется на корабле обратно, если я решу остаться в Ирландии. И надеюсь, что я смогу остаться там.
За Бригиту мои родичи наверное уже давным-давно заплатили выкуп. И я не собираюсь бороться за свое наследство. Я хочу быть простым священником.
Все мои рукописи переписаны и украшены орнаментами. Я оставляю эти книги в Хюсабю. Вместе с ними я кладу эти записи, сделанные на скорую руку.
Если больше не будет никаких записей, то это означает, что я остался в Ирландии. Я не вернулся.