Сафари на… - [22]

Кокоря можно было и не спрашивать:

— Я — как Стас, где он, там и я буду. Пойдет воевать, и я пойду, не пойдет — тут останусь.

— Так пушку дадите? — лейтенант у своих подчиненных и спрашивать не стал, все сам решил за них.

— Это к Женьке, он у нас главный оружейник. Жень, как? — Стас опять повернулся к Евгению.

— Два ствола готовы, нужно только лафеты сделать. Мужики, которые топорами умеют тяпать, полагаю, тут есть. Пороху дам, капсюли, шрапнель в кузне наберете. Там полно металлических брызг застыло. Я уже смотрел. Можно несколько свинцовых ядер отлить и еще кой чего — потом объясню. Вдруг стенку или ворота крепостные рушить придется? Полагаю, на лафеты дня три нужно. Да, пушки обычные — заряжать через ствол, лишь капсюли вставляются снаружи. Спусковой механизм — как у ружья, только дергать не курок, а веревку. Я покажу. Порох дам не заводской, а самодельный. И капсюли из самоделок. Заводские — для ружей бережем. Ну и автоматные патроны перезаряжать. Гильзы то все собрали?

— Лафеты какие будем делать? — добавил Стас. — Им, думаю, что попроще — без колес, только упор: ложе да сошки и все. Пока снег не сошел, можно и на сани поставить. Пушки легкие, оба ствола одна лошадь свезет.

— Хоп! На том и договорились. — подытожил лейтенант. — О! Воевода боярский из избы вышел, пойду скажу, что мы готовы князю докладывать. Заодно спрошу, как долго та военная компания протянется.

Вернулся он раньше, чем ожидал Стас:

— За себя и своих я сказал, теперь вы идите, князь всех зовет. Хочет сам поговорить.

Путешественники дружно поднялись из-за стола и направились в избу, где пировал князь с воеводой. Но Алексей жестом усадил милиционеров обратно:

— Без нас. С нами уже все решено, чуть позже присягу примем, крест поцелуем на верность князю, и все — мы в дружине. — лейтенант с усмешкой посмотрел на Зайлетдинова. — Будешь крест целовать или полумесяц?

Руслан рассмеялся.

— Товарищ лейтенант, вы же знаете, что я же атеист, поэтому — что крест, что полумесяц, что квадрат с треугольником… Почему бы для дела не поцеловать?

— Но-но, ты только смотри не ляпни кому-нибудь, а то до князя — всем плохо будет. Я ж сказал, что мы все православные. Так что учти, при случае и в церковь тебе нужно будет зайти, и перекреститься.

— Перекрещусь. — хитро улыбнулся Зайлетдинов. — Только скажите, какой рукой: правой или левой.

Князь сидел во главе стола на возвышенном кресле, уже без брони, в светлой льняной расшитой узорами рубахе, поверх черная бархатная душегрейка-безрукавка, отороченная мехом. Справа от него боярин, тоже в мехах и бархате, в зеленых сафьяновых сапогах. Слева, скорее всего, сотник, одетый намного проще. На другом конце стола еще пятеро дружинников. Все без военной амуниции. Княжеский стол сервирован не в пример общему. Тут и посуда была серебряной, и кубки с вином. Пять толстых свечей освещали трапезу. Судя по нахмуренному виду, князь был недоволен решением москвичей, которое сообщил ему лейтенант.

— Значит, не хотите в походы ходить? А как же я тогда могу вас в дружину зачислить? У нас так, либо служишь и живешь на кормлении, либо сам себя корми и тогда налог плати за то, что мою землю пользуешь и защиту от ворога получаешь. Одно село охранять — служба малая и постоянная, а большая — все княжество. Хоть и не каждый день, лишь при случаях. А ну как на ваших соседей нападут? Они тоже мои холопы и тоже помощи ждут, а вы — в кусты? Нет, мне такие дружинники не нужны.

— Не так, княже. — Стас попытался вклиниться в монолог Юрия.

— Почему? Вот, трое ваших на полную службу согласились, а вы чем хуже?

— Княже скажи, вот у тебя адвокат, или как его, ну законник ваш…

— Вирник? — подсказал воевода.

— Да, вирник. Он часто в походы ходит?

Князь удивленно уставился на Стаса.

— А зачем ему в походы ходить? Он не дружинник.

— А я полагаю, он потому и не дружинник, что воевать не умеет. Правильно? Зато знает и умеет много другого, что не под силу дружинникам: договора составлять, споры судить.

— Споры я сам сужу, вирник лишь закон по Русской Правде подсказывает. Но не о том речь, вы то воевать умеете. Мне рассказывали, как вы всемером полусотню побили и при этом у самих — ни царапины.

— Ошибочка, не всемером, а впятером. А если быть еще точнее — именно та тройка, что к тебе в дружину идет, все дело и сделала. Мы то с Кокорем только двух-трех человек завалили. А Женя с Валентином и вовсе весь бой в машине просидели.

— Так, понятно. Вернее, совсем не понятно. А тогда зачем Алексей вас с собой таскает? Что то ты врешь, парень. Алексей сказал, что именно ты — за старшего.

— Все очень просто. Алексей, Константин и Руслан — воины, я и Женя — инженеры. Как бы это тебе получше объяснить… Вроде оружейники, только бери еще выше.

— Кузнецы, что ль? — не понял князь, и Евпатий тоже недоуменно повел плечами.

— Опять не угадал. Кузнец — тот, кто машет молотом и умеет изготовить только то, что умеет. Давно известное. Ну там, меч, серп, подкову. А инженер — тот, кто придумывает новые вещи, которых раньше никогда не было и никто их не видел. Даже не так, инженер, это такой человек, который может найти решение любой технической задачи. И даже не одно, а несколько решений, над которой не справится любой другой человек — не инженер.