Садовница - [19]

— Здесь очень спокойно, — сказал Себастьян. — Можно подумать, что это дом Вечности.

Начавшийся вчера снегопад все еще не закончился, и снег под ногами был чистым, мягким и доходил едва ли не до колен. Подол юбки промок безвозвратно, сапожки, кажется, тоже… Положение Себастьяна было немногим лучше, но он, казалось, совершенно этого не замечал — стоял у самой кромки льда, придерживаясь рукой за ивовую ветку, и по-хозяйски оглядывал серую гладь замерзшей реки, низкий купол заснеженного неба и тонущие в тумане башни Университета. Эрле же куда больше интересовал крутой склон берега у них за спиной — она с трудом представляла, как они будут по нему взбираться.

— Лучше бы это был мой дом, — вздохнула Эрле жалобно. — Тогда в нем был бы камин, и мы бы смогли просохнуть…

— Что ты, тут же так красиво!

— Красиво, красиво, — подтвердила девушка уныло. Еще раз смерила взглядом склон — его наискось пропахали две глубокие борозды следов — спуститься-то мы спустились, а вот как будем забираться обратно — не подумали… Два идиота.

Одной рукой подбирая юбки и придерживая муфту, а другой — запихивая прядь волос под капор, Эрле двинулась к Себастьяну, стремительно и величественно рассекая бескрайнюю вздыбленную гладь. Снег цепко держал ее за ноги, и сначала она чуть не потеряла сапог, а потом — равновесие… к счастью, вовремя успела схватиться за услужливо подвернувшуюся под руку ивовую ветвь и удержалась на ногах.

— Смотри, — тронул ее за локоть Себастьян. — Небо похоже на жемчужину…

— Похоже, — обреченно согласилась девушка, застывшими пальцами отряхнула муфту, быстро окунула руки в рыжую и живую мякоть меха и прижмурилась от зябкого тепла. Где-то посреди муфты руки встретились, обожгли друг друга ледяной несгибаемостью пальцев и поспешили расстаться, зарывшись обратно в мех.

Себастьян медленно провернулся на каблуках, все еще держась за ветку, и Эрле вздрогнула, услышав ее жалобный хруст.

— Осторожнее! Она, между прочим, тоже живая, — проговорила девушка недовольно, и тут же продолжила чуть иронично, пытаясь смягчить резкость, — вот проснется ива весной, спросит у меня: "А кто это сломал мою любимую веточку?" И я ей, конечно, тут же радостно на тебя наябедничаю, и каждый раз, когда ты тут будешь проходить, она начнет на тебя сердито шелестеть.

— Ну, так уж прямо и начнет, — усомнился Себастьян. — Станет она тебя слушать, как же!

— Станет, еще как станет! — заявила Эрле уверенно. — Она меня вообще очень любит… А знаешь, много-много лет тому назад жил на свете один человек, а звали его Садовником. И с тех самых пор, как он, тогда еще совсем мальчишка, ухаживал за цветами в саду герцога, была у него мечта: вырастить такое дерево, чтобы оно умело разговаривать. Он прожил много лет, странствовал, исходил сотни земель и посадил тысячи деревьев — но ни одно из них так и не заговорило. А потом он взял себе ученицу, и она продолжила путешествовать и искать говорящее дерево вместо него, потому что он состарился и остался жить в маленькой деревушке к северу от Ранницы: он ведь не только деревья умел выращивать, но и репу, и тыкву, и чеснок, и бобы… Весной он посадил эти ивы, а летом ученица пришла его навестить — но в живых уже не застала, он умер за неделю до ее прихода… А потом она шла этой дорогой и нечаянно услышала разговор двух ив — и так поняла, что Садовнику все-таки удалось вырастить говорящее дерево. А может быть, это ему удалось намного раньше, только он об этом никому не сказал… А возможно — все деревья говорящие, только их язык мало кто понимает.

Эрле встревоженно замолчала, уловив восторженные огоньки в глазах жадно слушавшего ее юноши.

— А ты можешь научить меня понимать их язык? Можешь, да? — забывшись, он подался к Эрле, нервно облизнул побледневшие губы. — Ты меня научишь, как Садовник — тебя?

Девушка улыбнулась вымученно и бледно.

— Но Себастьян, это же всего лишь сказка…

— Сказка? — протянул он недоверчиво.

— Ну да… Посмотри на эти ивы, им же лет двадцать, не меньше — а теперь посмотри на меня…

— Сказка, — повторил Себастьян глухо, отворачивая от девушки лицо. Нагнулся, скатал снежок и — Эрле чуть не вскрикнула — с силой запустил его в переплетение тонких ветвей. Потом, словно утратив к ивам всякий интерес, снова повернулся к реке и вперился тяжелым немигающим взглядом в башни Университета. Эрле подошла, осторожно коснулась края его плаща:

— Себастьян… Нам уже домой пора…

— Да-да, конечно, — сухо согласился он, не меняя интонации и не глядя ей в лицо. — Пора… — и безразлично зашагал по льду к противоположному берегу реки — на той стороне обрыва не было, так что подняться наверх не составляло никакого труда. Девушка немного помедлила и тоже зашагала вслед за ним.

…- Но все-таки ты показала мне красивое место, — вздохнул Себастьян, когда они миновали городскую стену. Эрле обрадовалась — это были первые слова, которые она услышала от него с тех пор, как предложила идти домой.

— Еще бы, — отозвалась она шутливо. — Воспитание иначе, знаешь ли, не позволяет… А летом ты можешь показать это место Доротее. Только не говори ей, что это я тебя к ивам привела, приревнует еще… Что, я что-то не так сказала?