Сад золотого павлина - [60]

В это время с дерева вспорхнули попугаи, один из них опустился на золотую шкатулку, наполненную нардом, другой — на ларец, в котором хранился мускус. Попугаи взмахнули крыльями, обрызгали теми благовониями всех, кто предстоял перед троном царевны, и вокруг разнесся дивный аромат.

Царевна взглянула на стену из красного стекла — и одеяния ее окрасились в красный цвет, она повернулась к белому стеклу — и одежда ее стала белой. Царевна обратилась в сторону синего стекла, заговорив с женами вельмож, — и ее залил синий свет; обернулась к желтому стеклу, перекинувшись несколькими словами с нянюшками, — и засветилась желтым светом, а когда склонилась, дабы завести беседу с дворцовыми девушками, сидевшими у стены из пурпурного стекла, — озарилась пурпурным сиянием. И весьма дивились люди из свиты царевны мудрости и умению Индрапутры.

После слетел к ним попугай и принялся рассказывать всевозможные истории, и распевать несказанно прекрасные шаиры, пантуны и селоки, и возносить звонкоголосые хвалы. Улыбнувшись, царевна молвила: «Эта птица — истинное чудо». А служанки весело смеялись, глядя на попугая, искусного в пении шаиров и пантунов.

По прошествии недолгого времени корабли и барки царевичей приблизились к острову Пеленггам Джая. Воззвал тогда Индрапутра к талисману, и на море низвергся ураган, загремел гром, засверкали молнии и высоко вздыбились волны. У одних кораблей обрушились мачты, у других были проломаны борта, у третьих изломались рули, четвертые же пошли ко дну. Буря разметала корабли царевичей, зато лодки, сопровождавшие Менгиндру Сери Булан, остались невредимы. Вскоре ураган стих, повеял легкий ветерок, и в чудесном саду раскрылись цветы, чей аромат донесся до свиты царевны, и вновь люди подивились мудрости Индрапутры.

Между тем лодки пристали к острову, придворные высадились на сушу, сошел на берег и Индрапутра. Почтительно склонившись, молвили нянюшки и служанки царевны: «О госпожа, не осмотреть ли нам барку Индрапутры?» Услыхав эти слова, царевна спустилась с трона и направилась со служанками к пруду. И узрели они, что вода в пруде на редкость прозрачна, и, утолив жажду, стали прогуливаться по берегу и собирать цветы.

Тогда поднялся из глубины благоуханный желтый лотос, царевна сорвала его и подивилась красоте цветка. Следом за желтым на поверхность всплыл лотос пурпурного цвета, и, увидев его, воскликнули служанки: «О госпожа, какой прекрасный цветок!» Царевна сорвала лотос и, остановившись на мгновенье, украсила им волосы, лотос же тотчас превратился в розовую воду.

Немало дивных цветов собрала Менгиндра Сери Булан, и одни из них превращались в благоуханный мускус, другие — в шафран, и, дивясь, подумала про себя царевна: «Должно быть, Индрапутра — сын могущественного раджи».

Царевна пошла по берегу пруда и увидала, что моллюски и устрицы, обитавшие в нем, сделаны из драгоценных камней девяти родов, и каждая рыба, всплывающая на поверхность, напевает такой пантун:

На горных кручах немало зверья,

Впорхнул мотылек в сосуд золотой;[47]

Немало красавиц видела я,

Но ни одна не сравнится с тобой.

Царевна улыбнулась, услыхав тот пантун, а ее служанки громко рассмеялись. Воскликнула Менгиндра Сери Булан: «До чего же прекрасны рыбы в этом пруду!»

Едва царевна промолвила те слова, как из глубины показалась рыбка-тембаконг и, резвясь, пропела такой пантун:

Изжарю я мясо того зверья,

Опутала бабочку тонкая нить;

Немало красавцев видела я,

Но с Индрапутрой их не сравнить.

Пропев его, рыбка вновь исчезла. Молвила Менгиндра Сери Булан: «О нянюшки, воистину мудр и обходителен Индрапутра».

Явилась тогда перед царевной другая рыбка и сказала, обратясь к ней: «О царевна, знай, что Индрапутра — сын могущественного раджи», — сказав же так — уплыла. Весьма возрадовалась Менгиндра Сери Булан, услыхав речи рыбки, а служанки ее гром ко засмеялись, говоря друг другу: «Воистину сын могущественного раджи этот Индрапутра!»

Царевна отправилась дальше и вместе с девушками любовалась волнами пруда, игравшими и искрившимися с небывалой красотой, и берега пруда были из золота, а галька —из жемчуга. Множество диковин, различных по виду и цвету, узрела Менгиндра Сери Булан на берегах пруда, чьи воды были подобны розовой воде. Когда же повеял легкий ветерок, водная гладь всколыхнулась, с деревьев с криками слетели птицы и невыразимо прекрасно затрубил оленек. И, остановившись, долго внимала царевна тем дивным звукам.

Между тем спросил раджа Шахиан, обратясь к служанкам царевны: «Отчего дочь моя не сходит на берег?» Почтительно склонившись, ответствовали служанки: «О господин наш, владыка вселенной, твоя царственная дочь любуется всевозможными диковинами, обретающимися на барке Индрапутры. Они до того прекрасны, что царевна замешкалась и не идет на остров».

Погуляв у пруда, царевна вошла в дивный сад и увидала, что его украшают вазы с цветами и бассейн, посреди которого поставлена беседка на золотых опорах. И поднялась царевна с девушками, нянюшками и служанками в беседку, а когда повеял легкий ветерок, зашелестели листья на деревьях и, касаясь друг друга, звенели подобно оркестру. Когда же Менгиндра Сери Булан насладилась лицезрением тех чудес и восславила Индрапутру, на барку поднялся государь, владыка вселенной, и тоже не мог налюбоваться диковинами царевича и весьма им дивился.