Саботаж - [19]

— Да.

— Она же вернула к жизни Амину! В чем проблема?! Сложно помочь Мари?! — теребил бороду, расхаживая.

— Холода забирают у камня силу. Они и сами на грани. Ларо выясняет, — устало отвечал он.

— Ветра, — остановился, соображая. — Значит, вода тоже…

— Именно.

— Как это прекратить?

— Понятия не имею, — буркнул Рем, делая смачный глоток, и Оли, вспылив, выбил у него из рук бутылку, разлетевшуюся на осколки.

Он вскочил, замахнулся, пошатнулся, и рухнул. Оли как раз собирался его поднять, когда раздался протяжный храп. Опустившись в кресло, вояка схватился за голову.

Очнулся, спина затекла, ногу отлежал. Кряхтя, как старый дед, побрел к жене. Обнаружив, что она ещё не пришла в себя, ощутил, как что-то невидимое давит на плечи. Лёг рядом и долго плакал, уткнувшись ей носом в лопатки. Гладил по талии, приговаривал, как сильно любит, словно это могло вернуть ей здоровье и силы. Провёл ладонью по животу, и ощутил вертевшегося юлой малыша. Он корячился, будто ему неуютно. Рем поцеловал живот, и покинул комнату, в области солнечного сплетения образовался узел, мешавший дышать.

Спускаясь по лестнице, краем уха уловил разговор. Звуки исходили из коридора, отходившего от гостиной. Любопытство повело его по следу. Оказалось, что скандал происходил на кухне. Агата рвала и метала, Оли оборонялся. Услышав шаги, которые он и не пытался скрыть, они разом на него повернулись. Оли вновь принялся теребить бороду.

— Когда встреча с Яримом? — с нажимом спросила Агата, не желая слушать никчемных оправданий.

— Завтра, на закате, — ответил взъерошенный и помятый Рем.

— Понимаешь, как глупо поступил? — рычала она.

— Хотел выяснить…

— Ярим опасен! — прорвался сдерживаемый гнев. — Чертов умник, был ловцом! Магнус был ловцом! Знаешь, почему?! — скулы тряслись от напряжения. Он отрицательно мотнул головой. — Потому что метил в совет, и убивал Вече! Он уничтожил Главу Руса и двух других городов ради власти! Его не сослали в Испру, и не приговорили к смерти! Совет решил сделать его жизнь невыносимой в стане ловца! — облокотилась о стену, шумно выдыхая. — А теперь он выжил, и готовит восстание. Я сейчас же отправлю людей.

— И покалечишь остальных? — осмелился он возразить.

— Есть предложения?! — язвила она.

— Я пойду один, и избавлюсь от него сам, — внезапно озарила дельная мысль.

Оли собирался запротестовать, но взгляд жены оказался опаснее стрелы, выпущенной из лука. Рем понимал, что натворил глупостей, и желал всё исправить. А ещё он чувствовал вину перед отщепенцами, и не хотел подвергать их опасности. «Они и так настрадались».

Мари пребывала в затянувшемся забытье. Он молил, плакал, злился, кричал! В конце концов, из спальни его выпроводили целители. Ухватившись за балахон одного из них, он дернул, оторвав подол, и обнажив кривые ноги. На вопрос, почему она до сих пор не очнулась, они пожимали плечами.

Ида обнаружила его у окна. Он стоял без движения, сложив за спиной руки, как это обычно любил делать отец. Степень сходства была поразительной, не считая маленького роста, у матери помутилось в глазах. Совладав с мимолетным явлением, она наклонилась и крепко обняла сына, большое сердце быстро стучало, испуганно.

— Ты ему позвонила, да? — бесцветным голосом спросил Рем, не сводя взгляда с бушующей за окном бури.

Крохотные смерчи вились, затягивая камни, и вышвыривая в дома, несколько стёкол соседнего расколотилось. Призванные Агатой стражи болтались снаружи, укрепляя каркас. У одного из них улетел пистолет, сработала кнопка выстрела, и теперь смерч не только швырялся камнями, но и стрелял. Крики прохожих, которых чудом не ранило, стихли.

Рем отрешенно наблюдал за ситуацией. Больше его ничего не заботило. Мать прочитала мысли и стала чернее тучи. Что могло быть хуже сломанного человека? Она видела сына горевавшим, мирившимся с несправедливостью. Он буквально прогрызал себе дорогу, и никогда не опускал руки. В жилах маленького человека текла кровь железной леди, а она боролась до конца. Младший сын не унаследовал характера Иды, хоть и обладал её непоколебимыми нервами. А он — другое дело. Вспыльчивость отца и черта матери — во что бы то ни стало не сдаваться, помогли ему стать героем и достичь небывалых высот в обществе. Она безумно гордилась своим мальчиком, и не могла смотреть, как он ломается под натиском обстоятельств. Как разбивается его сердце!

Однажды Ида оплакала мужа, но так и не отпустила, не хватило сил. А после потеряла и младшего сына. Ослабив эмоциональный поводок, она разительно изменилась, и временами казалось, стала другим человеком — открытым, простым. Никто и предположить не мог, что она хранит в глубине души. Война обезобразила всё, до чего смогла дотянуться. Каждую ночь, зажмуриваясь, она представляла, как супруг обнимает младшего, уводя за собой, и на краткий миг обретала спокойствие. Кроме Рема в безжалостном мире у неё никого не осталось роднее. Он являл собой саму надежду, и она панически боялась его потерять. То, что сын находится в шаге от пропасти, резало без ножа. Не трудно догадаться, какие последствия может иметь смерть единственной, кого он любил. Болезнь Мари не являлась для Иды открытием, женщина окунулась в воспоминания.