С винтовкой и пером - [12]
Особое внимание уделял уездный комитет партии созданию комбедов и деревенских партячеек, очищению сельских и волостных Советов от кулаков, приобщению крестьян к коллективному труду. Партийные ячейки организуются в Любегощской, Макаровской, Чамеровской и других волостях. Агитационный отдел укома РКП (б) мобилизовал коммунистов для разъяснения населению политики партии. Так, 12 августа Тодорский вместе с председателем уика Степановым присутствовали на собрании Любегощской волостной парторганизации, которое проходило в деревне Федорково. По требованию партячейки уисполком распустил контрреволюционный волостной исполком. Вновь избранный комитет возглавил смелый и решительный большевик И. И. Царев. Он же был председателем волостного комитета партии[62].
С болью и гневом откликнулся Тодорский на трагические события 30 августа 1918 года. Он писал: «Недавно убили Володарского... Сейчас подло убили Урицкого. Двумя пулями хотели убить мозг Республики, вождя пролетариата тов. Ленина»[63]. В ответ на белый террор в Весьегонске были арестованы все правые эсеры; от буржуазии, бывших офицеров взяты заложники; по волостям разосланы отряды, которые заставили раскошелиться кулаков (только в одной Мартыновской волости с богатеев было взыскано более 140 тысяч рублей), отобрано несколько сот винтовок и револьверов.
Контрреволюция отступает. Наиболее ярые антисоветские элементы бегут из уезда. Этот момент, время жаркой атаки бедноты и полного разгрома вражьего стана, отмечал Тодорский, мы считаем последним вздохом старого, помещичьего Весьегонска и рождением нового, коммунистического, красного Весьегонска[64].
Революционную твердость иесьегонских коммунистов не раз ставили в пример другим партийные и советские руководители губернии. 22 сентября 1918 года газета «Известия Тверского губисполкома» писала: «Берите пример с красного Весьегонска. С каждым днем оживляется деятельность как Весьегонской уездной организации коммунистов, так и партийных ячеек по волостям и деревням. Как грибы после дождя, растут везде комитеты бедноты, преодолевается сопротивление кулаков, организуется твердая революционная власть, ведется агитация в массах, население снабжается коммунистической литературой».
24 сентября в Весьегонске состоялась уездная партийная конференция. Выступал на ней и Тодорский. Он доложил о решениях V Московской областной конференции РКП (б), на которой представлял весьегонских большевиков, поделился впечатлениями о ярких выступлениях на ней Я. М. Свердлова, А. Д. Цюрупы, Е. М. Ярославского. Своими первоочередными задачами весьегонская уездная партконференция определила беспощадную борьбу с контрреволюцией, наблюдение за исполнением распоряжений Советской власти, пополнение и укрепление рядов Красной Армии, организацию партийных ячеек в деревне.
Одновременно с решением этих задач весьегонские коммунисты развернули активную хозяйственную деятельность. Уисполком установил контроль над частной торговлей, заготовкой и приемкой сырья на местных предприятиях. Купцов обязали представлять в Совет сведения о товарах и ценах на них. Крупную продажу можно было производить только по удостоверениям, выданным исполкомом. В случае отказа купцов работать на условиях, предложенных им Советской властью, их товары конфисковывались. Для буржуазии вводилась трудовая повинность. Обосновывая действия весьегонских большевиков, Тодорский на страницах редактируемой им газеты подчеркивал: «Всех врагов не перебьешь и в тюрьмы не засадишь. Надо заставить их работать для нашего дела. В этом и будет наша победа»[65].
Член уездного исполкома, комиссар промышленности, торговли, труда и обложения И. Е. Мокин предложил привлечь к восстановлению и строительству новых предприятий местных капиталистов[66]. В исполком были вызваны молодые энергичные промышленники Е. Е. Ефремов, А. К. Логинов и Н. М. Козлов. По воспоминаниям Мокина, им было сказано: «Будете работать или снова обложим. Работать будете под контролем». Купцы поняли, что имеют дело с настоящими хозяевами, взявшими власть в твердые руки, и энергично приступили к исполнению распоряжений исполкома. Совет помог промышленникам приобрести оборудование, и дело пошло[67].
К 1 июля 1918 года в Весьегонске был пущен лесопильный завод. 3 февраля 1919 года начал работать завод по выделке хромовой кожи. Средства на постройку обоих предприятий предоставило Весьегонское торгово-промышленное товарищество, утвержденное уисполкомом и находившееся под его контролем. Так большевики заставили капиталистов взяться за работу, но уже не ради их личных выгод, а на пользу рабоче-крестьянской власти. Оборудование двух советских заводов «несоветскими» руками, писал Тодорский, служит хорошим примером того, как надо бороться с классом нам враждебным. «Это еще полдела, если мы ударим эксплуататоров по рукам, обезвредим их или доконаем. Дело успешно будет выполнено тогда, когда мы заставим их работать и делом, выполненным их руками, поможем улучшить новую жизнь и укрепить Советскую власть»
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».