С того света - [19]

Судьба мне улыбнулась, на смену проблемам пришли решения. После трудных лет я получила дар свыше – или подарок Иерархии: наследство старушки представляло собой особнячок площадью 200 квадратных метров с садом в 16-м округе Парижа и миллион евро. Наконец-то у меня появились собственный кров и столь необходимая финансовая надежность. Первым делом я наняла частного детектива для поиска Сами. Но после нескольких недель расследования он смог доложить мне всего лишь, что «господин Дауди так и не подавал признаков жизни с той роковой пятницы 13 апреля». Отыскать его след нигде не удавалось. Эти обескураживающие сведения влетели мне в копеечку, но я все равно не расставалась с уверенностью, что он жив.

Молва все лучше обеспечивала мне клиентуру, по большей части богачей и знаменитостей. Раз в неделю я давала коллективный сеанс, на котором четверо сидевших вокруг стола по очереди беседовали с усопшим, которого сами выбирали. В дальнейшем я избрала политику намеренного ограничения клиентуры, дополнительно повышавшую мой престиж.

Однажды ко мне пришел сам министр внутренних дел Валадье. Мы быстро подружились, и я попросила его помочь найти Сами. Через несколько дней он сообщил, что, по данным его служб, некто Дауди исчез не только из Франции, но и вообще с лика Земли. То есть испарился. Его вывод состоял в том, что подозрительный делец, на которого он работал, приказал его убить и уничтожить тело.

Ныне я обрела равновесие. Я живу своими способностями медиума и горжусь этим. У меня сохранился единственный страх – умереть. Я обладаю редкой привилегией доступа к нематериальным мирам, в материальном же мире я прекрасно себя чувствую. Единственное, чего мне не хватает для полного счастья, – любовь моей жизни, Сами Дауди».

15

Рассказывая мне все это, Люси не спускала глаз с игрушечного клоуна, на лице которого застыла дурацкая улыбка. Рассказ завершился, и она на несколько секунд умолкает.

– Завидная у вас жизнь, мадемуазель Филипини.

– Мне не с чем сравнивать, других жизней у меня не было. Во всяком случае, о прежних не сохранилось никаких воспоминаний.

– Вы подтверждаете теорию пронойи из энциклопедии моего двоюродного дяди Эдмонда.

– «Пронойя»? Первый раз слышу.

– Это противоположность паранойе. Вместо того чтобы подозревать весь мир в недоброжелательности и в намерении вам напакостить – это и есть паранойя, вы убеждены, что мир и населяющие его люди состоят в тайном сговоре, имеющем цель сделать вас счастливой.

Она поправляет завалившуюся набок куклу.

– Брат считает вас страдающим – вернее, страдавшим – болезненной паранойей.

– Не буду полностью это отрицать. Но даже у параноиков бывают настоящие недруги, равно как с пессимистами случаются настоящие несчастья.

– У вас несколько преувеличенная реакция на свою смерть.

– Полагаю, это шутка?

– По-моему, с вами произошла профессиональная писательская деформация: вы повсюду видите драму. Попробуйте тоже стать проноиком и решить, что ваш «конец» в конечном счете не так уж плох.

– Я – жертва убийства!

– Что с того? Подумайте о вашей посмертной славе. О Джоне Ленноне, застреленном из револьвера на манхэттенской улице, вспоминают больше и лучше, чем о Джордже Харрисоне, долго умиравшем от рака в больнице. Мэрилин Монро, ушедшая из жизни 36-летней, возможно, отравленная секретной службой Кеннеди, вольготнее разместилась в нашей памяти, чем ваша Хеди Ламарр, дожившая до 85 лет, из страха старости злоупотреблявшая эстетической хирургией и в конце концов умершая от болезни в нищете и забвении.

– Какие гадости вы говорите!

– Нет, я пытаюсь вам помочь увидеть в событиях хорошую сторону.

– На некоторые темы я бы предпочел не шутить. К ним относится моя смерть, а также смерть Хеди Ламарр.

Люси застывает с закрытыми глазами.

– В чем дело? – спрашивает Габриель.

– Мне говорят о предложении, которое они готовы вам сделать, месье Уэллс.

– Кто такие «они»?

– Моя Иерархия. – Она хмурит брови, не открывая глаз. – Это исключительное предложение, другого такого не будет. – Ее длинные ресницы трепещут. – В буржуазной семье, обитающей в комфортабельной вилле с видом на море под Ниццей, ожидаются роды. Вас окружат любовью, вы получите хорошее образование, обойдется без наследственных заболеваний. Вокруг вас будут братья и сестры – отличные компаньоны для игр. Там даже есть лохматая собака.

– Никакого перевоплощения, пока я не узнаю, как умер! Уверен, вы на моем месте отреагировали бы так же.

Видя, что ресницы Люси продолжают дрожать, Габриель понимает, что она принимает новое сообщение.

– Дракон говорит, что Иерархия настаивает. Похоже, переселение вашей души неотвратимо, оно входит в Космический План.

– Что еще за «космический план»?

– Большой роман, все мы – его персонажи.

– Каков же сюжет этого «большого романа»?

– Однажды наш с Драконом разговор приобрел небывалую откровенность, и он объяснил мне это в общих чертах. По-моему, это как-то связано с эволюцией совести.

Глазные яблоки Люси под тонкой кожей век приходят в движение. Можно подумать, ей снится сон.

– Дракон говорит, что если вы откажетесь вселиться в этого младенца, то будете жалеть об этом всю вашу жи… всегда. Вам необходимо перевоплотиться как можно быстрее. Это важно. От этого зависит всеобщее благополучие.