С точки зрения кошки - [4]

Приступ леськиного нарциссизма закончился, когда её взгляд остановился на зоне декольте — и, на пару мгновений задержавшись, резко переметнулся на меня. Опять в зеркало. Снова на меня.

Леська сопоставляла.

— Грудь, — уныло произнесла она и помрачнела. Расправила плечи так, что лопатки вплотную приблизились друг к другу, но всё равно осталась недовольна. Задумчиво покусывая заусенец на указательном пальце, подруга затихла, а потом скомандовала:

— Стасик, принеси-ка носки. Только чистые.

— Давай в фотошопе… — предложила уже я, так как Стас ещё не сообразил, что она собирается делать.

— Я же говорила!!! Естественность!

— А носки в лифчике — это очень естественно?!

С кухни показалась мама Стасика, явно заинтересовавшаяся нашим разговором. Стояла и размышляла, какую бы ей причину придумать, чтобы оправдать свой выход. Наконец, взяла с полки какую-то ненужную расческу и удалилась.

Зато вернулся её сын, держа в руках три пары носков.

— Я не знал, какого цвета тебе нужны, поэтому принёс разные…

— Давай сюда, — оборвала его Леся.

Увидев, для какой цели понадобились его носки, Стасик нервно захихикал. Он-то всю жизнь думал — носки нужны, чтоб на ноги натягивать. Кажется, когда мы уйдём отсюда, то оставим это семейство с перевёрнутой картиной мира.

Новая леськина грудь неровными комьями выступала под кофточкой.

— Фотографируй, — разрешила, наконец, модель, а мне сунула в руку блокнот и карандаш, чтобы я отмечала крестиками запечатлённые образы. С ума сойти, она и список составила. Меня всегда поражала эта её способность подходить к любой проблеме основательно.

Я раскрыла книжицу, на обложке которой ветер гнал по небу глазастые облака да резвились на лужайке пухлые щенки.

Первым пунктом значилось: «роковая женщина».

Звучит интригующе.

Леська приоткрыла рот, сделала демонические глаза и замерла.

Лол.

— Фоткать? — спросил Стас.

— Разумеется, — не шевеля губами, отозвалась роковая женщина.

Фотограф приступил к работе не сразу. Обойдя комнату кругом и не сделав ни одного снимка, он, наконец, произнёс:

— Странное у тебя выражение лица.

Леська закрыла рот, полезла в сумку, достала глянцевый журнал и ткнула им в Стасика.

— Критик нашёлся. Вот! Это модельное лицо. Все модели так делают, — объясняла она, тыча пальцем в хрустящие страницы с такой силой, что едва не протыкала насквозь кукольные личики моделей.

Аргумент был весомый. Разгневанная фотомодель Олеся заняла исходную позицию. Стас защёлкал фотоаппаратом. Я нарисовала рядом с первым пунктом увитый плющом крест.

Пункт второй, «ванильная девочка». Леська замоталась в плед, забралась на подоконник и, держа в руках огромную кружку, приоткрыла рот. Та-ак. Ставим крест и на «ванильке».

«Интеллектуалка»: надела очки и приоткрыла рот над «Историей искусств».

Крестик.

«Готичная девица»: натянула моё платье, подвела глаза, приоткрыла рот.

Крестик.

Леся успокоилась только тогда, когда количество пунктов совпало с количеством крестов, а страницы блокнота стали напоминать маленькое кладбище.

— Что там получилось? — волновалась она, пока Стас перекидывал фотографии на комп.

— Сейчас…

— Ну что же, что же? — не унималась модель, заглядывая через плечо фотографа.

Три пары глаз уставились в монитор.

Получилось около сотни одинаковых фоток. Нет, одежда была разная, а вот выражение лица оставалось неизменным (угадайте, каким? Ага, «модельным»), да и позы частенько повторялись.

Сама Леська упорно это отрицала и никак не могла понять, какой образ ей нравится больше.

— Вот, давай эту, — наконец, решила она. (Выбор пал на пункт 9, «задумчивый ангел» — то же, что и «ванильная девочка», только без пледа и кружки). — Только пририсуй мне крылышки. И фон сделай какой-нибудь… такой… Позадумчивее, да?

Стасик заморгал, тщетно пытаясь представить себе «задумчивый фон».

— Пришлёшь вечером! — крикнула Леся уже из коридора, застёгивая куртку. Хлопнула входная дверь.

В общем, благодарила Стаса и прощалась с его мамой я уже в одиночестве: настоящие, не сделанные в фотошопе крылья любви умчали Леську домой, поближе к всемирной паутине и парню с ником Edvard93.

Меня крылья любви не уносили, поэтому пришлось идти пешком. Стасик напрашивался провожать, но я отказалась. Конечно, ему дома оставаться нельзя, сейчас мама целую лекцию прочитает по поводу леськиного приветствия. Что-нибудь типа: «Я не хочу, чтобы ты общался со столь вульгарной девицей!». Или нет, вот так: «Эти девочки коварны, Станислав! Не позволяй им лишнего! Умри, но не давай поцелуя без любви!» и всё в таком роде. Неудивительно, что у Стаса нет девушки. В его-то пятнадцать.

Впрочем, у меня тоже парня нет. Потому что все парни, которые мне могли бы понравиться, либо умерли несколько столетий назад, либо существуют в другом измерении, либо не существуют вовсе — как, скажем, Холден из «Над пропастью во ржи».

Но я не особенно по этому поводу переживаю.

Я хочу быть иллюстратором детских книг, а не чьей-нибудь девушкой. Буду рисовать картинки к волшебным сказкам, всяких нездешних существ и принцесс, правящих другими мирами. Я неплохо рисую. Хотя, наверное, стоило окончить художественную школу, но раньше я об этом не подумала, а сейчас уже поздновато. Но ничего, если буду чаще практиковаться, станет выходить всё лучше и лучше. Это будут прекрасные иллюстрации. И когда мне будут вручать премию за вклад в мировое изобразительное искусство, то…