С тобой, словно в раю - [6]

Едва зрение немного прояснилось, Калеб и в самом деле не узнал окружающую обстановку. И как сюда попал, он тоже понятия не имел. Голые стены выкрашены в скучный зеленый цвет, словно в больнице. Повернув голову, Калеб в ужасе увидел, что лежит рядом с какой-то аппаратурой, мигающей лампочками и негромко пикающей, а от нее тянутся провода и трубки капельницы, присоединенные к нему.

Калеб попытался сесть и ощутил, как все его тело этому воспротивилось, а живот пронзила сильная боль.

– Нет-нет! Даже не пытайтесь вставать. С вами произошел несчастный случай. Вы сломали ребро и получили черепно-мозговую травму, поэтому какое-то время, возможно, будете испытывать головокружение и дезориентацию.

– Несчастный случай? – переспросил Калеб и ужаснулся тому, как хрипло прозвучал его голос.

В горле пересохло так, словно он не пил несколько дней.

– Вот, попейте, – произнес тот же голос.

Калеб повернулся на него и увидел женщину средних лет в белой больничной униформе, стоящую рядом с его кроватью.

Женщина вложила в рот Калебу соломинку. Сделав глоток, он с благодарностью почувствовал, как прохладная жидкость смочила пересохшее горло.

– Ваша девушка очень о вас беспокоится, – сказала медсестра, поставив стакан с соломинкой на тумбочку. – Она видела, как вас сбил мотоцикл, и винит во всем себя, потому что именно на встречу с ней вы торопились, когда переходили через дорогу.

– Моя девушка?

Калеб не помнил, чтобы у него была девушка. Его сердце в тревоге забилось чаще, в животе поднялась волна тошноты, комната начала медленно вращаться перед глазами. Пытаясь избавиться от этого приступа, Калеб помотал головой. Черт возьми, он не станет поддаваться панике!

Медсестра помогла ему немного приподняться и взбила подушку, пока Калеб крепко держался за поручень сбоку от кровати, одновременно изо всех сил напрягая мозги, чтобы вспомнить, как сюда попал. Медсестра сказала, что его сбил мотоцикл, но в голове не сохранилось никаких воспоминаний об этом. Как можно забыть настолько важное событие?

– Думаю, вам надо обнять ее и заверить, что вы ее не вините, – улыбнулась медсестра. – Судя по тому, как беспокойно она мерит шагами вестибюль и каждые десять минут справляется о вашем самочувствии, вы для нее очень много значите. Счастлив тот мужчина, которого так любят.

Калеб лишь кивнул в ответ, не желая признаваться в том, что понятия не имеет, о ком ему толкуют, а еще в том, что обнаруживает в памяти все больше провалов. Да, он помнил, как его зовут, что он владеет компанией «Арайя индастриз», которую сам создал с нуля, а также в каком районе Барселоны он живет. Калеб даже не забыл, как выглядит интерьер его квартиры, расположенной в пентхаусе. Но он никак не мог вспомнить, где родился и вырос, кто его друзья. А тот день, когда случилась злосчастная авария, он помнил только до того момента, когда пришел на работу, сел за стол и включил компьютер – дальше в сознании был чистый лист.

Если Калеб слишком сильно напрягал память, его начинало тошнить, так что он решил пока не зацикливаться на своей амнезии. Надо немного подождать, и все само вернется на круги своя. Ни к чему поднимать шумиху по этому поводу. Лучше поскорее вернуться домой. Может, в знакомой обстановке все вспомнится само.

– Я скажу ей, что вы очнулись, чтобы она пришла вас повидать, – сказала медсестра, разглаживая складки на простыне, укрывающей Калеба до самых подмышек.

– Кто? – рассеянно спросил он, все еще пытаясь побороть тревогу.

– Ваша девушка, Елена.

Медсестра нахмурилась, похоже заподозрив, что с пациентом не все в порядке.

Коротко улыбнувшись, Калеб поспешил ее успокоить:

– Ладно, хорошо. Я повидаюсь с ней.

Может, он узнает Елену и эта встреча поможет вернуть остальные воспоминания?

Медсестра кивнула и вышла из палаты. Пару мгновений спустя в дверь негромко постучали. Женщина с голубыми глазами и длинными светлыми волосами, спадающими на изящные плечи, вошла и остановилась в паре футов от Калеба. Ее движения были плавными и сдержанными, но по натянутой улыбке было заметно, что она взволнованна.

Что-то в ее облике вызвало мгновенный отклик в сознании, но смутный, почти дежавю. При этом Калеб мог поклясться, что никогда прежде они не встречались, хотя в памяти остались романы со многими красотками. А еще было в этой женщине нечто почти непостижимое, лишающее покоя. Или виной тому лишь последствия травмы? Должно быть, он крепко приложился головой об асфальт, раз забыл о такой привлекательной подружке.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она не по-испански, а по-английски, и это почему-то показалось само собой разумеющимся.

– Я в порядке. Слегка помят, но жить буду, – ответил Калеб и похлопал ладонью по кровати, приглашая Елену присесть, чтобы хорошенько ее разглядеть.

Она взглянула с недоверием, помедлила, а затем осторожно опустилась на краешек матраса, словно боясь случайно задеть Калеба и причинить ему боль.

Ощутив запах духов Елены, он закрыл глаза и снова почувствовал приступ дежавю.

«Ну же, мозг, давай, просыпайся!» – мысленно приказал себе Калеб.

– Я так рада видеть, что ты пришел в сознание. Я очень за тебя беспокоилась, – произнесла Елена чуть хрипловатым голосом.