S-T-I-K-S. Второй Хранитель - [56]

Два дня закончились, но Сухроб так и не приехал. Максим сидел возле реки, на пристани, смотрел на воду и мучительно вслушивался в тишину, надеясь уловить далекий рокот знакомого мотора. Рядом сидела поникшая Маруська, и ему показалось – что собачка тоже вслушивается. Что там вообще могло случиться? Проспал, так увлекся девушкой, что позабыл про все? А может быть – мотор сломался? Сидеть и непонятно чего ждать быстро надоело, он поднялся и решительно пошел по гаражам.

Лодки моторные имелись и Макс присмотрел себе алюминиевою «Тактику», но не было моторов, а махать веслами не очень и хотелось. Он методично вскрывал гараж за гаражом, делая упор на двери с самыми старыми и ржавыми замками. Расчет Максима оказался верным и вскоре он устанавливал на «Тактику» старенький «Ветерок», который после разборки и промывки отозвался на рывок шнура магнето обнадеживающим фырканьем. Канистру бензина он принес для мотора Сухроба и поехать к башне, теперь не мешало ничего вообще. Он и отправился вместе с Маруськой, которая улеглась на носу лодки в любимой позе сфинкса.

То, что башня снесена под основание, Максим увидел издалека, как и столб густого дыма. Он стиснул зубы, снял со спины и приготовил к бою автомат, а Маруська, с вздыбленной на загривке шерстью гулко гавкнула и прыгнула в воду. Он вел лодку вплотную к берегу, и собака чуть на него не заскочила одним длинным прыжком. Макс вздрогнул, заглушил мотор и причалил в микроскопическую бухточку, закрытую сухими, давно мертвыми ивами. Лодку крепко привязал, забил карманы разгрузки запасными магазинами, взял патроны для пистолета, две гранаты и пополз в сторону пожарища. Метров через пятьдесят боковым зрением заметил развалины сарая, сменил резко направление и через несколько минут уже прижимал к щели между досками линзы бинокля.

Башня представляла собой бесформенную кучу кирпича, из которой торчали балки перекрытия, обломки лестницы и в куче ковырялись люди. Некоторые фигурки ему показались знакомыми, но хорошо рассмотреть детали мешал застилающий обзор дым. Максим до рези в глазах осматривал пепелище, стараясь понять, что там произошло и как действовать дальше, как неожиданно по ушам резанул собачий вой. Выла без сомнения Маруська, он снова припал к окулярам, дым отклонился на какую-то секунду в сторону и он сумел рассмотреть происходящее. Собака сидела поверх кучи, на протяжной ноте выла, а ее поглаживал и успокаивал человек. Макса заколотило, он вытащил с лодки бутылку текилы, отхлебнул прямо из горлышка и с бутылкой в руке пошел, не скрываясь к пожарищу.

– Здорово, крестный – вот так свиделись! Чего так долго, мы тебя с самого утра ждем. Что случилось?

– Привет Цыган, да свиделись – хуже не придумаешь. У меня нормально все – случилось тут у вас. Давай, прошу, рассказывай – я слушаю.

Да, перед ним рейдеры, которые их с Сухробом в улье встретили и окрестили. Цыган, Лимон, в сторонке Чика со своей крупнокалиберной винтовкой «Взломщик». Еще несколько ребят, которых Макс видел впервые – а вон стоит кустарная бронемашина с пулеметом, сделанная из автоцистерны. Цыган, без церемоний отобрал текилу, сделал большой глоток и, отводя глаза в сторону – начал рассказывать:

– Ты, Фаза того – в руках себя держи, и давай, пожалуйста – без резких телодвижений. Девчонки ваши наглухо – им оторвали головы, а подобное, сам знаешь – не лечиться.

Максим закаменел. – Перс жив?

– Жив, но… Он сейчас плохой совсем – его гвоздями к дверям приколотили деревянным. Но в живых оставили, наверное – чтоб тебе все рассказал.

– Кто?

– Я по словам Перса понял, что ты знаешь. Оливьер, кто еще. А рвал и убивал всех его кваз Чомба. Он полностью ручной у этой мрази – похоже, что Оливьер пообещал ему белую жемчужину. Перс говорит – они тебя искали и сильно расстроились, когда не обнаружили.

– А вы чего не помогли?

– Ну, ты даешь, Фаза! Вопрос с предъявой? Ладно – я не в обиде, понимаю. Мы опоздали, только ты на день, а мы всего на час. Патронами хотели у девок закупиться для пулемета.

– Где Перс?

– В машине Перс, в броневике. Только весь изранен и блюет в ведро. Сожрал черную жемчужину и две горошины, прикинь? И сверху все полирнул живчиком – ты с ним поаккуратней. Хотя… Такое пережить! И еще, слышь. Фаза. На, спеку ему дай – пусть отрубится, а то у нас не хочет брать. У него ноги перебиты, надо кости вправить и срочно к знахарю. Мы его в свой стаб доставим – Деревенский называется. Потом найдешь и спросишь там Цыгана. С нами, как мне кажется – сейчас ты не поедешь.

– Как не поеду, почему? Что мне помешает?

– Поговори с товарищем, а там может дела срочные возникнут, кто вас знает.

Цыган отхлебнул еще раз из бутылки, отдал ее Максу и направился к своим ребятам, показывая что разговор закончен. Максим рванул к броневику почти бегом. Задняя дверь распахнута, он заглянул и сразу встретился взглядом с лежащим на полу Сухробом. Таджик ждал и заговорил быстро, без предисловий и почти без привычного акцента:

– Максим, брат, меня тут нет – я умер. Я не Сухроб, я, теперь – шахид, я мстить им буду. Я не хочу жить, я буду мертвый и мертвый их убью всех – клянусь. Я их резать буду, на части рвать…