С риском для жизни - [23]

Французы имели двух очень надежных агентов в Брюсселе и Антверпене. Она должна была передать определенные задания одному из этих доверенных, гак как было слишком рискованно давать эти задания ей самой.

Через несколько недель после ее приезда в Брюссель от агентов были получены сообщения о том, что они установили связь с мадемуазель Бланш. Все складывалось по заранее составленному плану. Но затем в течение трех месяцев продолжалось глубокое молчание.

Мадемуазель Бланш оказалась предателем. Она влюбилась в одного высокопоставленного работника немецкой контрразведки, и чувство одержало у нее верх над рассудком. Потен сообщила немецкому офицеру фамилии всех агентов союзной разведки, которых она знала. Немцы переловили их одного за другим и расстреляли как шпионов.

Захваченная англичанами женщина-разведчица, известная под именем Елизаветы Вертгейм, во всех отношениях отличалась от французской шпионки, которая предала своих хозяев.

Вертгейм держала себя мужественно и вызывающе, чего никак нельзя сказать про ее соучастника-немца. Он был человеком прекрасной внешности и светских манер и приехал в Лондон под именем Реджиналда Роуланда, с американским паспортом, как представитель фабрики роялей Нортона Смита в Нью-Йорке.

Наша контрразведка в Роттердаме порекомендовала взять Роуланда под наблюдение. Через несколько дней он отправился в окрестности Уэст Кенсингтона, где навестил одну прелестную вдову — иностранку. Эго была Елизавета Вертгейм,

В течение нескольких дней Роуланд и Вертгейм останавливались в лучших гостиницах, обедали в наиболее фешенебельных ресторанах, ходили в театры, ездили верхом по Роттен Рау.

Потом они поехали в Саутси и Портсмут. Там они жили на широкую ногу и ежедневно катались на моторных лодках вдоль побережья. Когда они гуляли пешком, то надолго останавливались в Портсмуте и в Госпорте и делали какие-то записи (что было неосторожно до странности).

Потом Бреков — так звали в действительности нашего героя — оставил свою приятельницу и вернулся к себе в гостиницу в Бедфордском районе Лондона.

Тем временем прелестная Елизавета появилась в Глазго, назойливо завязывая знакомства с военными в окрестностях Мерихильских казарм. Разведчица поехала в Эдинбург. Там она все свое внимание отдала морским офицерам. Эту тактику она применяла в течение шести недель, жила все время в лучших гостиницах, принимала у себя людей в военной и военно-морской форме, совершала длительные прогулки на моторной лодке в таких военных центрах, как Берри и Карнусти.

Все это время она беспрерывно посылала письма Роуланду. А он в свою очередь активно переписывался с одной фирмой в Роттердаме. К несчастью для него, почтовая цензура знала все об этой «фирме». Это был шпионский передаточный адрес для немецкой разведки.

Письма были довольно безобидные — деловые сообщения о ходе продажи роялей. Но применяя греющий электроаппарат, можно было читать между строк слова, написанные симпатическими чернилами.

Несколько дней спустя работник контрразведки Фитч в сопровождении какого-то офицера заехал в гостиницу, где проживал Роуланд. Он встретил Роуланда в вестибюле. Объяснил ему цель своего посещения и попросил разрешения зайти к нему в комнату. Фитчу были предъявлены паспорт и другие документы.

— Я прошу прощения,— сказал полицейский,— но я должен обыскать все ваши вещи.

Ничего предосудительного найдено не было, но вдруг взгляд Фитча остановился на безобидной с виду коробке с тальком. Роуланд не проявил никакого волнения, хотя он должен был знать, что игра его кончена. Последующий химический анализ показал, что этот порошок, когда его растворяли в воде, образовывал симпатические чернила.

Скотланд Ярд занялся теперь Елизаветой. Ее нашли в Вест-Энде, где она жила у своей подруги. Тут во всем блеске развернулись актерские способности Елизаветы.

— Как вы смели прийти на квартиру в такой поздний час и просить, чтоб я с вами пошла в Скотланд Ярд?! Будьте уверены, что такое оскорбление не останется безнаказанным. Я британская подданная. Я могу ехать, куда мне угодно, я не должна отчитываться перед Скотланд Ярдом за свои передвижения.

— Мадам,— ответил непоколебимый Фитч,— у нас война. Кроме того, вы должны идти со мною.

На допросе она заявила, что ее связи с Брековым (он же Роуланд) не имеют никакого отношения к шпионажу. Она просто «хорошо проводила время».

Вертгейм проявила гораздо больше твердости характера, чем ее соучастник по шпионажу. Она все отрицала.

Тем временем в Брикстонской тюрьме Бреков сдался окончательно. Он признал себя виновным в шпионаже и указал на Елизавету как на соучастницу. После суда он был расстрелян в Тауэре как шпион. Елизавета Вертгейм также была приговорена к смертной казни, которую ей заменили пожизненной каторгой.

Еще пример.

Маргарита Франсиляр занялась шпионажем в пользу Франции в конце 1916 года. Она встретилась в Женеве с красивым эльзасцем, который прекрасно говорил по-немецки, по-французски, по-испански и по-итальянски и состоял на службе у швейцарских властей. Настоящее имя и фамилию этого человека никогда не удастся, кажется, установить. Одно было ясно: он являлся немецким наемником. Если через 18 месяцев он был казнен французами, то его послала на гильотину именно Маргарита.