С неба упали три яблока. Люди, которые всегда со мной. Зулали [заметки]
1
Толстые вязаные носки.
2
Золотая (арм.).
3
Центральная площадь в небольших населенных пунктах, место, где собирались люди.
4
Раннее утро, отрезок от 3 до 6 утра.
5
Окно в потолке помещения.
6
Платье на торжество.
7
Григорий Просветитель.
8
Мутака – продолговатая диванная подушка.
9
Кисломолочный продукт, напоминающий вкусом простоквашу.
10
Крестьянская обувь.
11
Единица измерения: 1 грвакан – 408 граммов.
12
Бычок.
13
Шляпа (искаж.).
14
Шалвар – брюки.
15
Змеиный яд (перс.).
16
Айрик – отец (арм.).
17
Песнь пахаря (арм.).
18
Злой дух.
19
Аборигенная порода собак, армянский волкодав.
20
Кисломолочный суп на пшеничной крупе, летом его едят холодным, а зимой – горячим.
21
Мелик – князь (арм.).
22
Имеется в виду Троица.
23
Святой отец.
24
Слоеные лепешки с сахаром.
25
Пшеничная каша с мясом.
26
Конский щавель.
27
Тяжелая форма депрессии.
28
Неделя перед Вербным воскресеньем.
29
Блюдо из мяса птицы, лука и гранатового зерна.
30
Кошениль, маленькие червецы, обитающие в корнях растений, из которых получали насыщенную алую краску. Карминный алый так и называли – вортан кармир.
31
От армянского «хаме» – пять.
32
Прабабушка.
33
Водяной салат.
34
Крест-камень.
35
Возьму твою боль (арм.).
36
Бабушка.
37
Гампр – армянский волкодав. Порода собак, ведущая происхождение с Армянского нагорья.
38
Кировабад был разделен на две части рекой. На одной стороне жили армяне, на другой – азербайджанцы. Причиной тому стали кровавые межэтнические столкновения, случившиеся в Закавказье в начале XX века. Царская власть придерживалась омерзительной практики – в целях пресечения волнений, направленных против верхов, стравливала низы. Особенно такая политика оправдывала себя в густонаселенном разнообразной публикой Закавказье. Умело спровоцированная агентами царской полиции акция превращалась в бушующий пожар. Возникшие, казалось бы, из-за пустяка – пущенного слуха или банальной драки – волнения неизменно выливались в кровавые столкновения и погромы.
Со времен последних столкновений прошло уже почти полвека. Переименованный в Кировабад бывший Елизаветполь, казалось, навсегда перевернул темную страницу своего прошлого. В городе жило немало людей разной национальности – греков, русских, евреев, грузин, латышей, лезгин, цыган. Но подавляющую часть населения составляли армяне и азербайджанцы, два не то чтобы враждующих, но навсегда настороженных друг к другу племени, разведенных по обе стороны большой, мутной по весне рекой Гянджой. Гянджинкой, как ее ласково называли горожане.
39
Суп на мацуне и пшенной крупе.
40
Носки.
41
От «захре маар» – змеиный яц^(фарси).
42
Сынок, на западноармянском.
43
Хурджин — разноцветная сумка из ковровой ткани, состоит из двух «карманов-хранилищ». Перекидывается через плечо.
44
Рура – баю-бай (западноармянский).
45
Чипот – специальная палка, которой выбивали шерсть.
46
На местном диалекте – демон.
47
Пап, папа, папик – дедушка (арм.).
48
Соответствует русскому «губу раскатал».
49
Трубка.
50
Дитя – душа моя (арм.).
51
Сушеные дольки фруктов, их заготавливают на зиму.
52
Сколько стоит (азерб.).
53
Красивая армянка (азерб.).
54
Красивая девочка (азерб.).
55
Дурачок (арм.).
56
Слово к Богу, идущее из глубин сердца (арм.).
57
Древнеармянский язык.
58
Похиндз – мука из обжаренной пшеницы. Сладкий похиндз – лакомство на скорую руку из такой муки.
59
Нехитрая выпечка из слоеного теста. Готовится на раскаленной дровяной печке.
60
Аждаак – великан.
61
Аревелк – Восток. Юсис – Север. Арав – Ют. Аревмут – Запад (арм.).
62
Топал – хромой (арм., просторен.).
63
Армянский жест, имеющий тот же смысл, что и кукиш.
64
Салор – слива (арм.).
65
Почтительное обращение к мужчине.
66
Гора (берб.).
67
Дядя Само (арм.).
68
Сокращение от апупап – прапрадед (арм.).
69
Деревенская обувь.
70
Писюн (арм., просторен.).
71
Владыка мира (арм.).
72
Ругательство, от «захре мар» – «змеиный яд» (фарси).
73
Фридрих Ницше, «Казус Вагнер» (пер. Н. Полилова).
74
Шушабанд – застекленный балкон.
75
Печеный картофель.
76
Женщина, денег нет! (Арм.)
77
Егише Чаренц (1897–1937) – армянский поэт, прозаик и переводчик. Цитируется стихотворение «Поднимите глаза!» в переводе Ашота Сагратяна.
78
Цитата из стихотворения Мацуо Басё.
79
Дзавар – пшеничная крупа.
80
Сергей Есенин, «Шаганэ ты моя, Шаганэ».
81
Имя, имя, имя его назовите! – Имя ему, имя ему, имя ему Петрос!
82
Один-два-три-четыре-пять (арм.).
83
Здесь и далее в рассказе цитируется стихотворение Осипа Мандельштама из цикла «Армения».
84
Хмм, увидеть бы дьявола на твоем лице, машаллах.
85
Посмотри, это турки ударили.
86
Мелик – князь (арм.).
87
Здесь и в следующем предложении содержатся отсылки к роману У. Фолкнера «Шум и ярость».
История одной маленькой деревни, затерянной высоко в горах, и ее немногочисленных обитателей, каждый из которых немножко чудак, немножко ворчун и в каждом из которых таятся настоящие сокровища духа.
«Манюня» — светлый, пропитанный солнцем и запахами южного базара и потрясающе смешной рассказ о детстве, о двух девочках-подружках Наре и Maнюне, о грозной и доброй Ба — бабушке Манюни, и о куче их родственников, постоянно попадающих в казусные ситуации. Это то самое теплое, озорное и полное веселых приключений детство, которое делает человека счастливым на всю жизнь.Книга — лауреат премии «Рукопись года»В книге и на обложке использованы иллюстрации Елены Станиковой.
Эта книга о горьком и смешном мире людей, которые живут не замечая времени. Людей, которые не боятся летать и умеют найти забавное даже в трагичном. Мир стариков и детей, взрослых и тех, кто утратил веру, но не отчаялся. Мир людей, навсегда застрявших в том измерении, где когда-нибудь обязательно исполняются мечты.
Самых счастливых девочек в мире зовут Мурами, это мы знаем совершенно точно. У девочек Мур добрые дедушки, заботливые бабушки, любящие мамы и папы. А также шебутные старшие братья, которые немного портят мирное течение жизни, но это они нечаянно, не со зла. Приключений тоже у девочек Мур столько, что хоть отбавляй. Не верите? Прочитайте книжку и сами во всём убедитесь. Это будет смешное чтение. И совсем капелюшечку – горькое. Потому что жизнь – она разная. Как ни крути.
«Люди, которые всегда со мной» – это семейная сага, история нескольких поколений одной семьи. История людей, переживших немало тяжелых испытаний, но сохранивших в сердце доброту, человечность и любовь друг к другу. Роман о старших, о близких, которые всю жизнь поддерживают нас – даже уже уйдя, даже незримо – и делают нас теми, кто мы есть.
Книга о тех, кто пережил войну. И тех, кто нет. «Писать о войне – словно разрушать в себе надежду. Словно смотреть смерти в лицо, стараясь не отводить взгляда. Ведь если отведешь – предашь самое себя. Я старалась, как могла. Не уверена, что у меня получилось. Жизнь справедливее смерти, в том и кроется ее несокрушимая правда. В это нужно обязательно верить, чтобы дальше – жить».
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
Эта книга не только о фашистской оккупации территорий, но и об оккупации душ. В этом — новое. И старое. Вчерашнее и сегодняшнее. Вечное. В этом — новизна и своеобразие автора. Русские и цыгане. Немцы и евреи. Концлагерь и гетто. Немецкий угон в Африку. И цыганский побег. Мифы о любви и робкие ростки первого чувства, расцветающие во тьме фашистской камеры. И сердца, раздавленные сапогами расизма.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.