С любовью, Лекс - [14]

Оу, а какими пытками обратились мои жалкие потуги хоть как-то содрать эти гребаные наклейки. Как бы мне передать те ощущения? Ну, вот представьте, что вы наклеили пластырь на рану. Вооот, теперь подержите его там весь день, а потом сдирайте. Теперь представляете, какое пекло творилось с моими сосками.

Я даже проводила некоторые подсчеты: в году 365 дней, я это умножаю на гипотетические пятьдесят лет, в течении которых я буду пользоваться этими липучками, пока меня не прибьет менопауза, и получаем восемнадцать тысяч раз ─ ровно столько раз я буду приклеивать и отклеивать эти штуки на соски. Мне страшно подумать, во что в итоге они превратятся. Так что идея с наклейками потерпела провал.

  Несмотря на вышеупомянутое, в таких ситуациях, как та, которая происходит прямо сейчас, глядя на офицера, который будто сам Боженька сошел ко мне с небес на своем Harley Davidson, и возбудил мою киску настолько, что меня уже всю колотило мелкой дрожью... Да, сейчас бы я точно не отказалась от пары накладок.

  Вы еще спрашиваете зачем? Да потому что я, сидя на моем байке, с этим полицейским, стоящим в такой близости, не знала, куда спрятать свои соски, которые вызывающе тянусь к источнику раздражения.

  ─ Солнцезащитные очки тоже? ─ Спросила я, в надежде, что он посмотрит на мое лицо, а не будет пялиться на грудь.

  Он кивнул.

─ Хотя мне и так неплохо видно ваши глаза. Здесь достаточно яркое освещение. ─ Он усмехнулся, что заставило наклониться в его сторону с любопытством.

  ─ Что смешного?

  ─ Я мог бы поклясться, что вы подмигнули мне, пока я ехал параллельно с вами.

  Вот это подстава.

  ─ Это... эм... истерическое, ─ Я пыталась выдавить нервный смешок, чтоб хоть как-то подкрепить легенду. Но я фальшивила, очевидно. Я был худшей актрисой в мире. ─ Вы же сказали, что сегодня достаточно ярко и солнечно. Я, вероятно, просто сощурилась.

  Одернув переднюю часть брюк, офицер Бог переместил свой вес с одной ноги на другую. Я старалась не смотреть, но я была просто обязана это сделать. Чтобы не спалиться, я слегка приподняла подбородок, чтоб он не подумал, что я посмела бесстыдно пялиться на его промежность.

  О! Мой! Мать его! Бог! Там, внизу, был такой стояк, просто каменный. Я уже начала думать, что он спустит штаны и отхлестает меня ИМ по щекам. И с трудом проглотила комок в горле.

  ─ Хорошо, а как вы объясните воздушный поцелуй?

  Блииин. Очевидно, инспектор Бог явно следил за мной краем глаза, пока говорил по рации. Быстрее, я должна придумать убедительную отговорку.

─ Я весь день сегодня жевала жвачку. Потом выбросила её в мусор. А губы по привычке шевелились и цокали, вводя в заблуждение окружающих, и вас в том числе. ─ Я убедилась, что все мои ранние симптомы в пентхаусе, такие как лихорадка, белые пятна, тревожность, они были еще интенсивнее из-за долбаной жвачки. Все, как только справлюсь с этим копом ─ махну в кондитерскую Дилан, и срать я хотела на эти диеты и похудение.

Чем дольше он смотрел на меня, тем больше я чувствовал полуденный жар, исходящий из раскаленного асфальта шоссе. Солнце явно не жалело градусов сегодня.

  Я все никак не могла избавиться от ощущения, будто я индейка, которую запихнули в профессиональную промышленную микроволновку, и в ближайшую минуту меня успеют не только разморозить, но и зажарить до хрустящей корочки. И если так и было на самом деле, то я не против, что это случится прямо сейчас. Иначе, я сама прикончу себя от безысходности.

─ М-м-м, ─ Офицер Бог не купился на мои отмазки для подмигиваний и воздушных поцелуев. ─ Не топорщится.

  ─ Что?

  ─ Твоя прическа, волосы то есть.

─ Ах, да, ─ Я стряхнула волосами, так, что значительная часть моей блондинистой копны оказалась на плече. Я учуяла запах StrawberryNET для Ультра Мега Супер-Пупер укладки, уж его ни с чем не спутаешь. Господи, пахнет дешево, потому что стоит так же.

  Как показали годы практики, чем дешевле косметическое средство для волос, тем более оно эффективное. Это же правило работает с шампунем и кондиционером, в итоге ─ никаких торчащих по сторонам волос, после снятия шлема ─ лайф-хак для девушек на мотоцикле. Учитесь, пока жива.

  ─ Александра Истон, ─ он произнес мое имя, изучая водительское удостоверение.

  ─ Это я. Хотя все зовут меня Лекс.

После той скандальной статьи об «Александре Великой и сами-знаете-о-чем», я просила всех знакомых не называть это слово на букву А, и пользоваться сокращенной версией.

  Мое имя на устах Бога звучало так сексуально. И в нем не было никаких приставок, суффиксов, ассоциаций, которые лишний раз напоминали о том, что я жалкая тень, обычная посредственная дочь моих необычных знаменитых родителей.

  Впервые в жизни я была без ума от своего имени. Никто и никогда до этого не произносил его так. И мне это так нравилось.

  ─ Завтра ваш день рождения, ─ Он улыбнулся. ─ Вот это праздник.

  Ой, божечки! Улыбка этого полицейского-лапушки заставляла мое сердце плавиться.

  ─ Восемнадцать. Не могу дождаться. Мои ЛПН, СЛП и ЛДГ летим в Париж этим вечером. Там мы и оторвемся на полную катушку, ─ Обратите внимание, что я не упомянула МЧ. Это потому, что я больше в эти дурацкие игры не играю. И Келли не полетит с нами ни за что. Он даже если этот говнюк посмеет воспользоваться билетом первого класса, то это будет поездка в один конец ─ в ад.