С.Л.О.Н. Соловецкий лес особого назначения - [34]
На седьмой версте есть Секир-гора,
А под горой — зарытые тела…
Бог даст, времячко настанет:
Мать родная не узнает,
Где зарыт ее сынок...
«ДЕЛО № 9». Дело № 9 находится в Инспекционно-Информационно-Следственном отделе УСЛОНа. ИСО — это Лубянка 2 в миниатюре. Разница между ними лишь в районах действия и еще в том, что на Лубянке 2 во внутренней тюрьме имеется пробковая камера с нагревательными электрическими приборами и специальным штатом крыс, а во внутренней тюрьме ИСО, так называемом след-изодяторе, вместо пробковой камеры была только глиномялка. В дело № 9 содержатся списки тех заключенных, которых по предписанию Лубянки 2 надо быстро уничтожить без вынесения смертного приговора. В отношении таких заключенных из коллегии ОГПУ имеется официальное предписание — «держать исключительно на тяжелых лесозаготовительных работах», а устно и так сказать, неофициально, приказывается их немедленно «загинать».
Таких заключенных в СЛОНе на 1 мая 1930 г. было около 20.000 человек. Все это люди с характером, чувством собственного достоинства и с сильной волей. Одни из них во время сидения под следствием в ОГПУ объявляли голодовки, другие скандалили со своими следователями, третьих ОГПУ подозревало в большем, чем знало о них. За все эти они расплачиваются в СЛОНе. Расскажу об одном случае, имевшем место на острове Соловки в 1928 году, когда ИСО направило на лесные работы в Овсянке 100 таких заключенных. Все сто человек, по прибытии в СЛОН попали случайно не на самые тяжелые лесные работы, как это было предписано коллегией ОГПУ, а на так называемые общие. Случилось это по халатности заключенного Знаменского Николая, заведывавшего столом нарядов первого (в то время, а теперь четвертого) отделения СЛОНа. Знаменский всячески выслуживался перед чекистами, ревностно работал и был в ИСО на хорошем счету. Но промахнулся. За такую халатность ИСО понизило Знаменского до простого канцелярского работника в отделе труда, а сто человек «злостных» каэров срочно поместило в 14-ю запретную кремлевскую роту и организовало из них гужевой транспорт по вывозке из леса глины для ремонтировавшегося в то время соловецкого дока. Понадевали себе злостные каэры на шею веревочные хомуты, впряглися в тяжелые сани и стали за шесть километров возить из леса глину. Старшим у них был некто Шредер. Так продолжалось две недели. В одну прекрасную ночь, когда в небе то рождались, то куда-то исчезали красивые ленты северного сияния, судьба их резко изменилась.
В 12 часов, когда уставшие и голодные заключенный спали в Кремле, положив под голову, вместо подушки, грязный и в струпьях кулак, а вши и клопы грызли их, вдруг завыл тревожный гудок соловецкой электрической станции. Красноармейцы 4-го полка ДОН быстро выскакивали из своего помещения. В четыре минуты они. были в полной боевой готовности. К месту, где они выстроились прибыло 25 человек чекиствов — сотрудников ИСО. Начальник ИСО Борисов дал распоряжение оцепить весь монастырский Кремль, где в бывших церквах помещены пятнадцать рот заключенных первого отделения СЛОНа. Кроме этого приказано было еще оцепить каждую роту в отдельности и особенно 14-ю, где находилось сто «злостных каэров». Выходивших в это время на ночную работу заключенных, красноармейцы загоняли обратно в роты. Все это делалось, чтобы потренировать красноармейцев в несении службы.
Пробужденные от сна тревожным гудком и шумом, наделанным в роте пришедшими, заключенные 14-й роты с ужасом на лице ждали беду... Командиру 14-й роты, приспешнику чекистов Сахарову, чекисты из ИСО приказали поднять с нар всех сто человек. Сахаров ходил между нарами и указывал их, а красноармейцы и чекисты из ИСО, толкая их прикладами винтовок и коленями приказывали — «пулей» приготовляться с вещами. После тщательного обыска, сто человек выгнали из роты во двор Кремля.
— «Ррразберись по четверкам!» — кричали отделенные командиры. — «Перррвая четверка! Три шага вперед, шагом марш! Вторая! Третья!
Поверка окончилась. Все сто человек оказались налицо.
— Заключенные! Кого буду вызывать, отвечайте имя и отчество, горланил пропитым голосом чекист Залкинд: — «Иванов!
— Иван Макарович!
— Петров!
— Николай Иванович!
— Макаренко!.. Ты что — же... (следовала страшная брань)... молчишь? Смотри, тебя быстро пробужу от сна — гарланил Залкинд.
— А, в рот мазаный шакал! — подскакивалк «непробудившемуся» заключенному отделенный командир и бил кулаком в подбородок...
После поименной поверки всех сто человек повели в 13-ю роту, расположенную в бывшем Успенском соборе. Там их еще раз обыскали, на этот раз красноармейцы: начальник ИCО Борисов предоставил им возможность поучиться этому, необходимому в социалистическом строительстве, делу.
По окончании второго обыска, заключенных вывели опять во двор Кремля, построили по четверкам и после громового предупреждения: Шаг вправо, шаг влево — будет применено оружие», повели в тесном кольце ощетинившихся штыков на командировку Овсянка. Никто из ста человек не знал, куда его ведут. Одни думали, что на расстрел, другие — на Секирку, И что иное можно было подумать, если сотню заключенных сопровождали 130 до зубов вооруженных красноармейцев.
Киселев-Громов Николай Игнатьевич - бывший уполномоченный лагерного ЧК в ГПУ. Из послесловия издателя: Книга "кошмара" и "жути", книга, насыщенная человеческой кровью и человеческими страданиями. В книге Киселева показан всероссийский масштаб всероссийского истребления старшего поколения крестьян, интеллигенции, и поголовного уничтожения духовенства и инакомыслящих. В книге Киселева показано, до какого изощрения могут быть доведены тюремные ужасы: искусней, изобретательней, злей чем пытки в концлагерях не придумала еще ни одна тюрьма, и садизм тюремщиков поощряется соввластью.В книге, по возможности, сохранена оригинальная орфография и пунктуация.
В новой книге писателя Андрея Чернова представлены литературные и краеведческие очерки, посвящённые культуре и истории Донбасса. Культурное пространство Донбасса автор рассматривает сквозь судьбы конкретных людей, живших и созидавших на донбасской земле, отстоявших её свободу в войнах, завещавших своим потомкам свободолюбие, творчество, честь, правдолюбие — сущность «донбасского кода». Книга рассчитана на широкий круг читателей.
«От Андалусии до Нью-Йорка» — вторая книга из серии «Сказки доктора Левита», рассказывает об удивительной исторической судьбе сефардских евреев — евреев Испании. Книга охватывает обширный исторический материал, написана живым «разговорным» языком и читается легко. Так как судьба евреев, как правило, странным образом переплеталась с самыми разными событиями средневековой истории — Реконкистой, инквизицией, великими географическими открытиями, разгромом «Великой Армады», освоением Нового Света и т. д. — книга несомненно увлечет всех, кому интересна история Средневековья.
Нет нужды говорить, что такое мафия, — ее знают все. Но в то же время никто не знает в точности, в чем именно дело. Этот парадокс увлекает и раздражает. По-видимому, невозможно определить, осознать и проанализировать ее вполне удовлетворительно и окончательно. Между тем еще ни одно тайное общество не вызывало такого любопытства к таких страстей и не заставляло столько говорить о себе.
Южный полюс, как и северный, также потребовал жертв, прежде чем сдаться человеку, победоносно ступившему на него ногой. В книге рассказывается об экспедициях лейтенанта Шекльтона и капитана Скотта. В изложении Э. К. Пименовой.
Монография представляет собой исследование доисламского исторического предания о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле, связанного с Южной Аравией. Использованная в исследовании методика позволяет оценить предание как ценный источник по истории доисламского Йемена, она важна и для реконструкции раннего этапа арабской историографии.
Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.