С чего начинается Родина - [56]

К сожалению, нами в известной мере утрачены завоеванные позиции по непрерывной разливке стали, хотя условия для ее развития ныне лучше, чем в прошлом. У нас нередко так получается: возьмемся — сделаем, и даже раньше других, но сделав, расслабим мускулы, а в результате упускаем дело и время. Потом опять воспылаем энтузиазмом, но стать в строй впереди идущих уже требуются куда большие силы, чем раньше. Все мы знаем, что это негодный стиль, но знать об этом еще мало, надо действовать, надо избавляться от него. Для развития установок непрерывной разливки стали необходимы постоянная работа в общегосударственном масштабе, постановка экспериментов, достойных этой техники.

Не могу забыть, сколько трудов и забот было положено, чтобы поставить на «Красном Сормове» экспериментальные работы, добиться выделения средств. Многих удивляло в ту пору, что мы расходовали на опыты так много металла и средств. Отлитая экспериментальная плавка в 25, а иногда в 50 т вызывала критику; на начальника мартеновского цеха и главного металлурга писались «обличительные» заявления. Каждый раз по этим заявлениям приходилось терпеливо объясняться, тратить время и силы. В качестве довода обычно мы приводили практику зарубежных промышленных предприятий, например таких, как фирма «Мак-Лаус» (США). Эта фирма, чтобы исследовать вопросы непрерывной разливки стали, касающиеся только низкоуглеродистой кипящей стали, провела около 2 тыс. плавок общим весом более 100 тыс. т. Иначе и нельзя. Процесс должен быть отработан надежно, во всех направлениях, так как потом по отработанной технологии будут отливаться десятки миллионов тонн.

Отрицательное влияние отдельных ведомств на развитие непрерывной разливки стали в стране продолжает сказываться и до сих пор, несмотря на принимаемые положительные решения. К 1967 году намечалось построить 75 УНРС мощностью 22 млн. т. Наступил этот срок. Решение не было выполнено. Ставилась новая задача: к 1970 году довести количество УНРС до 32 штук мощностью чуть более 7 млн. т в год, то есть в 2 с лишним раза меньше по количеству и в 3 раза меньшей мощности, чем предусматривалось раньше. Такая тенденция наносит серьезный ущерб развитию советской металлургической техники.

Заканчивая разговор об установках непрерывной разливки стали, мне остается лишь с гордостью сказать, что за создание и освоение в промышленном масштабе непрерывной разливки стали на Сормовском и Ново-Тульском металлургическом заводах группе специалистов была присуждена Ленинская премия. Ободряет также и то, что способ непрерывной разливки стали в девятой пятилетке существенно возрастает.

Когда меня, как директора завода, спрашивали, может ли завод изготовить такую-то машину, мой ответ был один, и он часто ошарашивал собеседника:

— Сормовский завод может сделать все. Вопрос только в том, сколько это будет стоить и к какому сроку нужно.

При этом ответе я исходил не из чувства квасного патриотизма или бахвальства. Просто за годы работы в Сормове я ощутил мобильность предприятия, его огромные производственные, широкого профиля мощности, сильнейший маневренный снабженческий аппарат, налаженные технические службы, а главное, конечно, его изумительные кадры рабочих и инженеров. К тому же я знал, что за свою долгую историю завод делал различные сложные машины и механизмы. О них немало написано, но далеко не все. Поэтому, когда такая громада, как Сормовский завод, берется за какое-либо дело под руководством сильной и многочисленной партийной организации, успех, как правило, будет обеспечен. А если разжечь в людях энтузиазм, поднять их на соревнование, то дело будет наверняка выполнено быстро и хорошо.

Иногда руководители местных организаций удивлялись, что план строительства хозяйственным способом, то есть силами самого завода, выполняется регулярно, тогда как специализированные строительные тресты с самыми замысловатыми названиями почти никогда не сдавали объекты своевременно. Проще всего на этот вопрос было бы ответить, сказав, что все зависит от умения руководить, от внимания к строительству. Но ответив так, мы будем все еще далеки от истины, хотя, несомненно, эти факторы имеют большое значение. Дело совсем в другом. Не подлежит сомнению, что в принципе специализация производства, в том числе и в строительстве, имеет ряд преимуществ перед хозяйственным способом. Но в ряде случаев на практике можно убедиться в обратном. Разве может, скажем, сравниться любая строительная организация с крупным заводом, таким, например, как «Красное Сормово», с его возможностями? По крайней мере, так было в 50-е и в 60-е годы в Горьком и области. В чем же тут дело? Сказывалось налаженное снабжение завода материалами. Пока, к примеру, строители неделями и месяцами выколачивают какие-то полсотни тонн проката, директор завода отдает приказ прокатному цеху, чтобы к утру сверх плана нужный аварийный прокат был готов. Или взять цемент, особенно летом, когда он особенно дефицитен и строители часто простаивают из-за его отсутствия. На заводе цемент был всегда, может быть, не в большом количестве, но его хватало, чтобы строители не простаивали из-за цемента; а когда подобное случалось, это рассматривалось как чрезвычайное происшествие. Цемент нам поставляли несколько заводов, в том числе и расположенные на Волге. Речники часто, особенно в сезон перевозки зерна, овощей и т. п., подводили строителей, не доставляли цемент вовремя. Не хватало барж и буксиров. Но, спрашивается, какое дело до транспортных неурядиц Вольскому цементному комбинату? Цементные заводы заинтересованы в непрерывной отгрузке своей продукции, так как складские емкости быстро заполняются и предприятия вынуждены притормаживать производство. Сормовскому заводу, имеющему свои речные суда, которые обеспечивают завод гравием, формовочным песком, известковым камнем, лесом, выделить под цемент две-три баржи с буксиром или самоходку не представляло никакой проблемы. Раз нужно — по согласованию с цементным заводом они посылаются немедленно. Через несколько дней цемент на заводе.