С Америкой на «ты» - [32]

В соответствии с существующими правилами, иммигранты делятся на четыре группы:

• Иммигранты, пользующиеся и не пользующиеся преимуществами;

• Прямые родственники, принимаемые без ограничений;

• Особые иммигранты (также без ограничений);

• Политические беженцы;

Служба иммиграции и натурализации признает шесть категорий иммигрантов, имеющих бесспорное право на въезд в США.

I категория: дети граждан США старше 18 лет, не состоящие в браке.

II категория: супруги и не состоящие в браке дети постоянных жителей США.

III категория: специалисты, в профессиональных услугах которых нуждаются Соединенные Штаты.

IV категория: дети граждан США, состоящие в браке.

V категория: братья и сестры граждан США.

VI категория: квалифицированные и неквалифицированные рабочие, требующиеся в США.

Иммигранты третьей и шестой категорий должны предварительно согласовать право на работу по своей профессии в консульском или иммиграционном отделе. Если количество льготных иммигрантов не достигает установленной правительством квоты, то в порядке очередности могут быть приняты и те, кто не относятся к льготным категориям.

Нет ограничений во въезде в страну прямых родственников (несовершеннолетних детей, супругов и родителей американских граждан).

Что касается детей старше 18 лет, то действующие правила нацелены на то, чтобы заботу о них на первых порах после въезда брали на себя родители, поэтому статус беженцев им не выдается. Таким образом, государство как бы не несет ответственности за их будущее.

Если американские граждане посылают вызов своим прямым родственникам, они должны гарантировать, что приехавшие не обратятся за материальной помощью к государству в течение первых пяти лет. При оформлении приглашений на родственников заполняются формы 1-130 и 1-134. К ним прилагаются соответствующие инструкции. Сертификат о натурализации (для граждан США) и его копию прилагать не разрешается. Чиновник CIS перед отправкой петиции в Вашингтон проверит документы и сделает на форме 1-130 пометку, что оригинал сертификата был предъявлен.

К «особым» иммигрантам относятся бывшие граждане и постоянные жители США, священнослужители (и члены их семей), требующиеся стране, а также работающие за границей служащие. Количество «особых» иммигрантов, как правило, не ограничивается.

НЕОБЫЧНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ «РУССКОГО» ИММИГРАНТА. Через три месяца после приезда в Америку со статусом беженца ко мне обратился друг Леня: «В Канаду прилетели бизнесмены из Казахстана, привезли интересные проекты. Прошу тебя поехать со мной в Торонто на лимузине и сделать экспертизу этих предложений. Я о тебе рассказывал, нас ждут».

В пути Леня поведал, что не раз пересекал границу северного соседа, показывая своим вновь прибывающим из Союза родственникам красоты Канады. Он развеял мои сомнения в легальности пересечения границы: «Спокойно, я за все отвечаю! Кому ты там, на границе, нужен?»

Под бравурную музыку по радио мы проскочили американский кордон, не задержались и на канадском. Леня был прав: никакого контроля!

Экспертиза проектов закончилась поздно вечером, а утром в добром здравии и бодром настроении мы отправились в обратный путь.

Пограничники Канады помахали нам «ручкой», а через несколько минут перед нами появились вежливые американцы в зеленой форме. Один из них что-то сказал Лене, и тот предъявил свой американский паспорт. Затем он о чем-то спросил меня, но так как английский в ту пору для меня мало чем отличался от китайского, Леня подсказал, чтобы я предъявил свои документы. У меня была только «белая карточка беженца», которая вызвала у пограничников оживление. Поговорив о чем-то между собой, а затем с Леней, они исчезли в помещении, унеся с собой мою белую карточку. Ждать долго не пришлось. Они вынесли какую-то красивую бумагу с американскими орлами и ушли. Мой Леня заметно побледнел, прочитав ее. Почувствовав что-то неладное, я спросил дрогнувшим голосом: «Что, Леня, там напечатано?» Леня прохрипел: «Тебя депортировали». «Куда? Я ведь не имею гражданства, нас лишили!» «Не волнуйся, поехали обратно в Торонто, там есть посольство США, все выяснится».

Канадские пограничники, вновь увидев наши лица, но уже почерневшие от ужаса, ничему не удивились, взяли мою бумагу о депортации и довольно оперативно, минут через 5–7, вручили еще одну бумагу, но уже с канадскими орлами. По словам Лени, она давала возможность находиться в Канаде 45 дней, после чего меня должны были депортировать, но уже из Канады. «Куда?» — снова, но уже совсем безнадежно, спросил я. «Страну они не определили», — пояснил Леонид.

Я слышал, что существует звание «Гражданина Мира», но никак не предполагал, что именно мне предстоит быть его удостоенным. Внутренний голос подсказывал, что звание весьма почетно, но дома ждала семья, которой нужен был кормилец. Поэтому пришлось высказать Лене все, что я о нем думал в тот момент. О, великий русский язык!

Леня быстро удалился на своем «линкольне» туда, куда я его послал, но все же пообещал сделать все возможное и невозможное для моего вызволения из канадского плена.

Друзья-одесситы, давно проживающие в Торонто, приютили меня, выделив одну уютную комнату в подвале своего дома. Работы не предвиделось, денег — тоже, разговоры по телефону с родными в Нью-Йорке били по хозяйскому карману. Моя горестная ситуация вызвала отклик у сердобольных людей, предложивших несколько вариантов возвращения домой.