Рыжие волосы, зеленые глаза - [95]

И все же необходимо было найти владельцев этого дома, чтобы начать поиск, который позволил бы ему обнаружить связь между некими преступными группировками и представителями государственной власти.

Если Мария не ошиблась, если ее подруга сказала ей правду, компьютер непременно должен был выдать ему ответ.

Послышался стук в дверь. Это пришла Элиза Капочча, его секретарша. Сама она являлась уроженкой Цюриха во втором поколении, но ее семья была родом из Агридженто[40].

— Добрый день, синьор, — начала она, вынимая блокнот.

Штраус нацарапал на листке бумаги адрес виллы в Болонье.

— Попробуйте отыскать владельцев этой недвижимости. Я бьюсь над этим уже час, но все без толку. Вроде бы речь идет о какой-то швейцарской компании.

Часа два он занимался делами, прежде чем в кабинет вернулась Элиза Капочча.

— Я получила информацию, которую вы искали, синьор, — сообщила секретарша.

— И что же?

— Недвижимость принадлежит нам. То есть вам, синьор Штраус.

Петер похолодел. Ему потребовалось несколько долгих секунд, чтобы осмыслить новость, разорвавшуюся у него в мозгу подобно бомбе.

— Я хочу знать все подробности, — проговорил он наконец.

11

Вилла в Болонье была приобретена в 1965 году компанией «Блю билдинг», расположенной в Лугано. Агентство по сдаче внаем недвижимости находилось в Риме, на улице Кондотти, в самом центре города. Судя по документам, в данный момент вилла была арендована фирмой «Ориентал Карпетс», управляющим которой значился Антонино Катания.

— Антонино Катания, — вслух повторил Петер.

— Я не понимаю, синьор, — растерянно произнесла Элиза Капочча. Она всегда ощущала трепет в присутствии своего могущественного шефа.

— Попросите моего пилота подготовить самолет. Я немедленно вылетаю в Рим, — приказал Петер.

Он думал в эту минуту о Марии, поруганной, избитой, истекающей кровью, брошенной умирать на обочине дороги. Какими глазами посмотрит она на него, если узнает, что бордель Моретты Моранди был его собственностью?

* * *

Когда он прибыл в римское агентство на улице Кондотти, на месте никого не оказалось, за исключением секретарши.

— Мне нужен Джулиано Манкузо, — сказал Петер, нервно растирая онемевший от напряжения подбородок.

— Вам назначено? — неприветливо осведомилась девушка, не поднимая глаз от бумаг, которые сортировала по ящикам письменного стола.

Петер чувствовал себя усталым и расстроенным, ему хотелось как можно скорее прояснить дело. Ответ секретарши привел его в неистовство.

— Ничего мне не назначено, — пророкотал он, — но если через десять минут вы мне не разыщете и не доставите сюда Джулиано Манкузо, мой вам совет — соберите все свои манатки и закройте эту дверь с той стороны.

— Да вы с ума сошли! — завизжала девица. Она стала красной и уставилась на него в ужасе.

— Вот первые разумные слова, которые я от вас услышал. Все верно. Я сошел с ума.

— Могу я, по крайней мере, узнать, кто вы такой? — спросила она, постепенно приходя в себя и вновь обретая привычный самоуверенный тон.

— Петер Штраус.

— Петер Штраус? — прошептала секретарша чуть слышно.

— Да, Петер Штраус, хозяин этой лавочки, — уточнил он.

После нескольких лихорадочных телефонных звонков Джулиано Манкузо, дыша, как загнанный пес, ворвался в контору, захлебываясь извинениями и оправданиями. Как по волшебству, на большом столе перед Петером появились все документы, относившиеся к вилле Моретты Моранди.

— Кто подписывал ежеквартальные чеки арендной платы?

— Вирджилио Финолли, — пролепетал в ответ директор агентства.

— Однако договор об аренде был оформлен с фирмой «Ориентал Карпетс» Антонино Катании. Как же так? — продолжал допытываться Петер.

— Понятия не имею, — с убитым видом ответил Манкузо.

— Доктор Манкузо, дом в Болонье необитаем и пришел в запустение. Вам не кажется странным, что этот синьор Катания через посредство Финолли платит за недвижимость, которой не пользуется годами?

— Боюсь, мне нечего вам сказать. Это прискорбный факт. Мы позаботимся о том, чтобы обследовать дом, и, в случае необходимости, потребуем возмещения ущерба. — Вы не позаботитесь ровным счетом ни о чем. С этой минуты решением проблемы займусь я сам.

— Да, конечно, синьор.

Оставив его с разинутым ртом, Петер повернулся на каблуках и вышел. В дверях он столкнулся с секретаршей. Она возвращалась из туалета вся зареванная.

* * *

Сотрудник спецслужбы только что вернулся в свою мансарду на улице Арко-де-Толомеи. Он совершенно выбился из сил. Пора было расставаться с этим уютным гнездышком. В его возрасте, если живешь на шестом этаже, без лифта уже не обойтись. Телефон звонил, не умолкая, и он скрепя сердце снял трубку.

— Могу я поговорить с синьором Финолли? — спросил голос на другом конце провода.

— А вы-то сами кто? — грубо ответил он.

— Не думаю, что я ошибся номером, — сказал позвонивший насмешливым тоном, — и не считаю нужным представляться, потому что через десять минут, когда я приду к вам в дом, вы, возможно, припомните, что где-то меня уже видели, — добавил незнакомец, вешая трубку. Сколько врачи ни внушали ему, что бояться нечего и что его положение стабильно, «как в танке», один такой телефонный звонок — и давление у него сразу подскочило.