Рывок на волю - [61]
Я растянулся на влажном мху, надежно прикрытый, широкой, судорожно дергавшейся спиной Лошадки. В живот мне уперлась лука седла, к которому в специальном чехле был приторочен мой дробовик. Оставалось лишь протянуть руку, и через секунду я был надежно вооружен. Снял «Спас» с предохранителя, хотел передернуть затвор, но тут же вспомнил, что в стволе уже есть патрон. И шесть в магазине. И еще два снаряженных магазина в подсумке, который тоже закреплен на седле почти что под самым моим носом. Я расстегнул подсумок, рассовал магазины – один с пулями, другой с картечью – по карманам. Жить можно, хотя это весь мой боезапас. Остальные патроны к дробовику лежали в рюкзаке, который вез самоед.
Как он там? Как Трофим? Живы? Или я остался один? Я ощутил холодок страха внутри и уже было собрался окликнуть кого-нибудь из своих спутников, как раздался еще один выстрел, и мою лошадь тряхануло в предсмертной конвульсии, она вскрикнула совсем человеческим голосом и затихла. Вторая пуля добила ее.
Зато теперь я сумел наверняка определить направление, откуда по нам ведется огонь, и мог приступать к каким-нибудь ответным действиям. Не валяться же все время за дохлой кобылой, покорно дожидаясь, когда тебя обойдут с тыла и расстреляют в упор? Лошадь – укрытие, конечно, надежное, но настала пора его покидать.
Еще один глухой хлопок выстрела! И следом за ним подряд несколько громких сухих щелчков!
«Это Комяк, – сообразил я, хотя мне ни разу не доводилось слышать звука выстрела из его карабина. – Жив, курилка! Жив, черт его побери! Интересно, а как там Трофим? Дозволяет ли ему его святость обороняться от татей с большой дороги? Или это тоже вселенский грех?.. Ладно, нехорошо валяться в укрытии, когда товарищи ведут бой».
Я присел на корточки и, стараясь не выронить дробовик, перекатился через павшую лошадь, тут же бросил тело в сторону и распластался на мху за ненадежным трухлявым пеньком.
Никого не видно… Ничего не слышно… Ни ржания лошадей… Ни собачьего лая… Ни единого выстрела…
Схватка закончилась? Кто победил?
Я огляделся, но увидел только густые заросли ежевики. И большой боровик, высунувший бурую шляпку из серебристого мха буквально в шаге от моей головы. «Из него одного можно сварить грибной суп на семью из трех человек», – совершенно не к месту подумал я и приподнялся. Сперва присел на корточки. Потом распрямился и встал почти в полный рост. Лишь ноги остались немного согнутыми в коленях. Держа на изготовку «Спас», обвел взглядом парму: старые ели… сплошь густые старые ели…
«И из-за каждой в меня сейчас может целиться враг, – представил я. – З-зараза, где Трофим с самоедом? Где Настасья? Где проклятый Секач? Неужели я и правда остался один?»
Я быстро перебежал к старой ели, которая могла послужить хоть каким-то укрытием, присел на корточки, спиной к стволу и, не торопясь, кустик за кустиком, пенек за пеньком, стараясь не упустить из виду ни единой мельчайшей подробности, обвел взглядом сектор обстрела. Пусто. А хорошо это или плохо?
Этого я не представлял. Я не был зеленым беретом. Я вообще не служил срочную службу в армии, а о том, как воюют в лесу, знал только из американских боевиков и романов Бушкова. Короче, в подобных вопросах я был полнейшим профаном, безобидной мишенью. И мог полагаться лишь на свою интуицию.
Следуя интуиции, я, пригнувшись, перебежал к соседней ели и, укрывшись за толстым стволом, огляделся. Потом еще к одной ели… и еще… и еще. Тайга будто вымерла. Тогда я решил возвращаться к тропе, по которой мы ехали, когда произошло нападение. Будь, что будет. Возможно, там я напорюсь на засаду. Но, возможно, там я встречу друзей. Не могли же все они раствориться бесследно.
Нет, не могли. И стоило мне об этом подумать, как чуть в стороне от меня затрещали кусты и я увидел Трофима. Со спокойствием фаталиста он ехал на лошади через сузем – в левой руке поводья, в правой ружье – ничуть не опасаясь того, что в любой момент из ближайших кустов, из-за соседней елки может вылететь пуля. Ему на это было плевать, и, скорее всего, он к этому и стремился, определив, что имеет дело далеко не со снайперами. Они могут и промахнуться, зато обнаружат себя. И тогда только останется их убить. Я тут же решил, что пойду следом за ним. Как ни крути, а вдвоем веселее… подыхать веселее…
– Трофим!
Он резко обернулся на мой окрик и сразу направил свою кобылу ко мне.
– Что случилось, Трофим?
– На нас напали.
То-то до этого я до сих пор не допер. Несмотря на серьезность момента, я даже улыбнулся от такого ответа.
– Знаю, что напали. Кто? Как? Почему? Ты еще что-нибудь можешь добавить?
– Не могу. – Спокойно сидя на лошади, он взирал на меня сверху вниз и своим хладнокровием напоминал индейца-апача. – Какие-то сопляки. Я их сейчас ищу. Тихон ранен, но, кажется, неопасно. Он сейчас тоже в суземе. А ты возвращайся к тропе. Там Настя. Она одна, повредила ногу. Под ней убили лошадь. И у нее нет оружия… Будь с Настей, Коста. – И не дожидаясь от меня никакого ответа, Трофим отвернулся и поехал дальше. Индеец – индеец и есть. Если б не русая борода.
Впервые в жизни я видел, насколько круто экстремальная ситуация может изменить человека. Еще час назад слюнявый спасовец-богомолец в мгновение ока превратился в хладнокровного и безжалостного охотника за вооруженными сопляками. Да, он именно так и сказал: «Какие-то сопляки». И ни разу в коротком разговоре со мной не упомянул ни о Господе, ни об Антихристе. Вот так-то вот…
Бывший борец по прозвищу Грек любил и был любимым. Но в один злосчастный день стычка с зарвавшимся авторитетом лишила его всего. Отец и сестра Грека погибли в огне. Он потерял любимую невесту и своего нерожденного ребенка. За ним идет охота. И он выходит на бой против всех. Чтобы выжить, он обречен убивать.
Рэмбо – авторитет, известный не только в Питере, но и далеко за его пределами. Оказавшись на вершине криминально-деловой пирамиды, он сталкивается с проблемами такого масштаба, о которых раньше и понятия не имел. Наложить лапу на его бизнес пытаются и спецслужбы, и влиятельнейшие московские политические группировки. Что делать? Согласиться уйти на вторые роли и играть по чужим правилам или отчаянно рискнуть, поставив на карту все – деньги, власть, жизнь своих близких? У Рэмбо есть свой вариант – третий.
Иван Таранов предан. Он – вне закона. Против него – и воры, и менты, на него объявлена облавная охота. Все, что дорого Ивану Таранову, – свобода, любимая женщина, сама жизнь – все под угрозой. Но его война с ворами-наркодельцами не закончена, потому что он точно знает: монстров невозможно перевоспитать, их можно только уничтожить. Теперь Таранов – КАРАТЕЛЬ.
Отсидев три года на сибирской зоне, Рэмбо с друзьями возвращается в Питер, где в разгаре криминальная война за передел сфер влияния, война не на жизнь, а на смерть. Однако по дороге его подстерегает смертельная опасность. Рэмбо и не подозревает, кто стоит за попыткой лишить его жизни и уничтожить его бригаду. Он и не догадывается, что в этой войне он обретет свою истинную любовь и будет вынужден ее защищать…
Константин Разин, получивший в тюрьме прозвище Знахарь, отсидел четыре года, готовясь к самому дерзкому побегу за всю историю существования зоны. Перед ним четыреста верст тайги, за его спиной погоня. Спастись невозможно. Но спастись необходимо. Потому что Знахаря сжигает изнутри неутолимое желание отомстить за покалеченную жизнь. Отомстить так, чтобы недруги прокляли тот день и час, когда решились посадить невиновного за решетку.
По примеру своего кумира «железного Арни» Влад Невский решил стать известным культуристом и упорно шел к своей цели. Но злая воля судьбы обрушила на его голову череду обманов и бед: у него отняли жилье, лишили куска хлеба, любимая женщина, не справившись с жизненными трудностями, оставила его. В конце концов Влад оказывается втянутым в криминальные разборки. Злой рок вынудил его стать бандитом, и теперь его зовут Рэмбо. Он умен, силен и дерзок, и скоро о нем узнает весь криминальный Питер!
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
В Сан-Франциско один за другим погибают два известных бизнесмена. В обоих случаях почерк убийцы одинаков: жертвы усыплены снотворным и задушены голыми руками. У обоих на кистях рук оставлена надпись по-латыни: «Опоздание недопустимо». Подключившийся к расследованию детектив из России Олег Потемкин устанавливает, что погибшие любили живопись и в разное время заказывали свои портреты у одного и того же художника. Не здесь ли кроется разгадка преступления? Или все дело в латинской надписи, на поверку оказавшейся девизом элитной воинской части, воевавшей в Ираке? У ее ветеранов особый взгляд на искусство и… очень сильные руки.
Хозяева художественного салона Ирина и Рубен Левицкие больше ценят не сами картины, а доход от их реализации. И не церемонятся в способах обогащения. Легко могут подставить коллег, продав им подделку, за взятку организовать обыск у конкурентов или «заказать» особо несговорчивых. Доказать причастность Левицких к покушению на известного коллекционера поручено следователю Платову. Но это не просто даже при наличии улик. На стороне обвиняемых такая серьезная сила, бороться с которой может или ненормальный, или слишком уверенный в себе человек.
Рассказ Охота на Тигра погружает в окопы Великой Отечественной Войны давая почувствовать всю тяжесть быта и накал сражения отряда бронебойщиков. Популярность книг и фильмов о войне доказал факт успеха "«28 Панфиловцев» и то что книги о мужестве предков были и будут интересны читателям всех возрастов. Книга посвящена Павлу Ивановичу Шпетному – подбившему из противотанкового ружья 6 танков.
В книгу Леонида Влодавца — широко известного автора детективного жанра вошли два остросюжетных криминально-психологических романа. В первом романе рассказывается о невероятных событиях, произошедших с главным героем Лехой Коровиным, попадающим в непредсказуемые ситуации. Череда преступлений, вольно или невольно связанных с героем второго романа, необычная динамика происходящего — все это заставит читателей дочитать эту книгу до конца.
Расправившись со своими прежними «хозяевами», Лика бежит в Германию. Кажется, кровавая карьера позади. Но прошлое внезапно дает о себе знать: Лика встречает человека, виновного во всех ее бедах. Того, кто когда-то предал и оставил ее. Того, из-за кого она стала киллершей! Он жалок и унижен и просит о помощи – только Лика в силах спасти его жизнь! Правда, для этого ей снова придется стать убийцей… Жива ли еще любовь?…
Теперь их трое – тех, кому удалось выбраться из самого сердца таежного омута. У них на руках огромное богатство... однако оно не приносит им счастья, и рок продолжает испытывать героев. По их следу идут мстительные "угловые", за ними охотятся влиятельные хозяева платинового прииска, спецслужбы не спускают с них глаз...
Участвуя в задержании преступника, опер Антон Челышев был тяжело ранен киллером, а двое его коллег погибли. Убийства приписали уголовнику, вскоре погибшему в перестрелке, и дело закрыли. Спустя несколько лет Антон, выезжая в адрес, наталкивается на человека, в котором узнает того убийцу. На этот раз он не собирается его упускать и начинает охоту. Но киллер – профессионал экстра-класса. И никто не знает, чем закончится эта дуэль.
Старший лейтенант Алексей Карташ, отправленный служить в глухую зону под Шантарском за совращение генеральской внучки, замечает неладное – смертность среди зэков возрастает, по посёлку ходят слухи о засекреченном объекте в тайге, где исчезают люди, о таинственном кладбище, куда ночью тайно сваливают трупы. Прочие военные предпочитают не совать нос в эти тёмные дела, и Карташ один решается приоткрыть завесу тайны над этим гибельным местом. Вот только успеет ли он раскрыть тайну засекреченной «зоны» раньше, чем взбунтуются зэки?..