Рыцари рейха - [11]
— Куда, дурень?!
Мужик обернулся к Бурцеву, выругался — зло, страшно, матерно. Смачно плюнул. Бросился вниз.
По-че-му?! Да почему же?! Бурцев остановился, тупо глядя на кровавый след, что оставил лопоухий тезка.
— Не зама-а-ай, — тихонько проскулили под ногами.
Знакомый голос. Знакомый, только утративший былую силу и звонкость. Будто громкость сбавили, будто заглушку вставили...
Мишка Пустобрех очнулся! Купеческий горлопан и заводила, перебаламутивший по заказу Ивановской ста вече, притащивший пол-Новгорода на мост — под пулемет!
Этого Бурцев сбросил в Волхов сам.
Глава 7
И снова гудел колокол, и вновь шумело вече. Теперь уже в детинце — перед Софийским собором, под присмотром дружинников Александра Ярославича, нукеров Арапши и гридей архиепископа Спиридона. Князь с дружиной, благополучно отогнав ливонцев от Пскова, вернулся на следующий день после бунта. Владыка прибыл в ночь. И вот творился суд. Судилище, точнее, — громкое и беспощадное.
Зачинщики волнений из Ивановской ста, конечно, бежали, предатель-посадник тоже, так что подсудимый нынче был только один: вече требовало от князя казни воеводы-чернокнижника. Спиридон принял сторону новгородцев. Александр же твердо стоял на своем.
— Василько будет жить! — в который уж раз доносился от Софии зычный глас Ярославича.
Сам Бурцев сидел в пустой горнице — в той самой, с необъятным дубовым столом и длинными скамьями, где проходили княжьи советы. Вроде как под негласным домашним арестом сидел. Вокруг, правда, Дмитрий, Гаврила, Бурангул, Освальд, дядька Адам и Збыслав. Гаврила Алексич тоже здесь. Все хмурые, молчаливые, при оружии. Будут драться за своего воеводу, ежели что. И за дверями тоже сгрудились верные бойцы, многие из которых проверены еще в Польше и Пруссии.
А в уголке тихонько всхлипывала, надрывая сердце, Аделаидка. Жена пана Освальда Ядвига Кульмская как могла утешала малопольскую княжну. Да разве ж утешишь ее сейчас...
Бурцев вздохнул. Воспоминания лезли в голову. О лучших временах воспоминания, о славных деньках... Как ведь оно все было! Из Дерптского похода он с женой и верными соратниками вернулся к Александру Ярославичу. Князь дослушал сказку, недосказанную тогда — на чудском льду под Вороньим камнем. Подивился. Ездил потом с малой дружиной — искал в новгородских землях арийские башни перехода. Платц-башни — так их называли эсэсовцы цайткоманды.
На земли соседей Александр не лез — к чему ненужные ссоры? А магические башни, отмеченные в карте фон Берберга под Новгородом и у Пскова — на реке Великой, обнаружил скоро. Выставил сторожей — тем и ограничился. Ну, не пожелал православный князь с балвохвальством стародавним связываться. А может, не захотел ненароком хуже, чем есть, сделать. «Пусть чужое колдовство впредь спит в своем логове нетревожимо, и да будет так!» — объявил свою волю Ярославич.
Даже Сыма Цзяну не позволил князь прочитать заклинания, блокирующие магическую силу башен. И Бурцеву впредь иметь дело с языческими строениями запретил. Да он-то как раз и не рвался особо. Без ключей — малых шлюссель-башен — от этих древних развалин толку мало: время себе не подчинить, а связывать колдовские руины заклинаниями в единую сеть ради мирового господства в тринадцатом веке... Глупо это. Фашикам оно, может, и нужно, а Бурцеву — ни к чему. Бурцеву хватало того, что есть.
Ярославич-то принял его хорошо, обласкал — грех жаловаться. В старшую дружину взял, воеводой вот поставил. Боярином при себе сделать хотел, да тут уж сам Бурцев воспротивился — к чему ему боярская шапка? Шелома доброго хватит да друзей старых в подначальной дружине...
Мудрый князь не жалел казны и милостей — сполна платил за верность и доблесть не только русичам, но и толковым иноземным союзникам. А потому тот, кто примыкал к дружине Ярославича, как правило, оставался при ней надолго и с великой радостью. И тут уж Александра не интересовало мнение господина Великого. Пришлому князю требовалась надежная и крепкая опора, а среди взбалмошных новгородцев такой ни в жисть не сыскать.
Правда, иноземцам приходилось осваивать русский. Древнерусский, вернее. Ничего, справлялись. Справились и бойцы Бурцева — вся его интернациональная ватага. Ну, разве что китаец Сыма Цзян еще забавно коверкал славянскую речь, как прежде — татарскую, и веселил своим чудным выговором княжескую дружину.
В общем, с людьми все выходило славно, а вот с захваченным оружием фашиков — иначе. Подбитые танки и расстрелянные мотоциклы благополучно ржавели на Чудском озере, но все остальное можно было использовать. Сразу же после Ледового побоища Бурцев загорелся идеей создать при дружине Александра небольшой отрядец — этакий мобильный конно-стрелковый взвод или хотя бы отделение, вооруженное трофейными «шмайсерами» и пулеметами. Выделил с позволения князя часть боеприпасов из арсенала цайткоманды на учебные стрельбы. Увы, дружинники — даже ветераны дерптского похода — все еще робели перед «громометами» и хоть шума на стрельбище производили много, но меткостью не отличались. Ребята, бормоча то молитвы, то заговоры от злых сил, жали на курок, жмурились и облегченно вздыхали, когда все кончалось.
Неудачный эксперимент привел к тяжелейшим последствиям. Из другого мира проникли чудовищные твари, они захватывают все новые ареалы обитания, истребляя все живое на своем пути. Расширяющиеся пространственные аномалии почти свели на нет сообщение между населенными пунктами. Единственный путь, по которому, выехав из города, можно вернуться назад, — это железная дорога. Но и он небезопасен.Москва еще держится. Прикрытая Форпостами-пригородами и обнесенная по МКАД защитным Кольцом, столица отгородилась от остальной России.
Отряду ОМОН поставлена задача усмирить распоясавшихся хулиганов. Но вместо кучки бритоголовых подростков перед шеренгами стражей правопорядка вдруг появляется целая толпа хорошо вооруженных и подготовленных фанатиков. Вспыхивает настоящая уличная война. А невдалеке тем временем вожди скинхэдов, помешанные на мистике третьего рейха, приступили к таинственному колдовскому обряду. Какой бы ни была их цель, она не сулит ничего хорошего нашему миру.Случайный удар милицейской дубинки по украденному из местного музея экспонату — и затея «новых тевтонов» с треском проваливается.
Позднее средневековье. Канун Грюнвальдской битвы. Но все идет не так. Все – иначе.Ощетинившаяся пиками швейцарская баталия и противостоящие ей австрийские рыцари сгорают в атомном пламени. Император Священной Римской Империи, вступивший в тайные переговоры с немецкими крестоносцами, расстрелян из пулемета.Здесь черные тевтонские кресты соседствуют с фашистской свастикой. Здесь несчастные мутанты объявлены исчадиями ада. Здесь с саперной лопаткой бросаются на закованного в латы рыцаря и с рогатиной – на мотоцикл.
Нелегко дался омоновцу-воеводе Василию Бурцеву морской путь к Святым Землям.Немецкие «мессершмитты» и средиземноморские пираты, подводная лодка цайткоманды и взывающая о помощи королева Кипра… Но вот он, наконец, порт Яффы, вот она, Палестина. А здесь – партизанская война, объединившая сарацин, тамплиеров и госпитальеров. Против кого? Против фашистско-тевтонского ордена Хранителей Гроба, разумеется.А значит, трофейный пулемет – на верблюжий горб, гранату – в пращу, греческий огонь – в противотанковый кувшин, стрелу – в арабскую пушчонку-модфаа.
Продолжение книг «Тевтонский крест» и «Тайный рыцарь».В Тевтонском ордене новый расклад сил. Братство Ливонского Дома вступило в сговор с могущественным союзником из будущего. Цайткоманда СС провозглашает крестовый поход на Русь. А бывший омоновец Василий Бурцев безуспешно ищет пропавшую супругу. Надежды уже нет. Почти…Судьбу малопольской княжны Агделайды Краковской еще можно узнать на Чудском озере. Правда, сражаться там придется не только с рыцарской конницей. В бой против дружинников, союзников и ополченцев Александра Невского брошены эсэсовские автоматчики при поддержке «Мессершмитта» и танков…
Продолжение книги «Тевтонский крест».Омоновец Василий Бурцев, оказавшийся в прошлом, давно сменил милицейскую дубинку на рыцарский меч. И рвать из ножен заточенную сталь ему ие привыкать. И не отвыкать — ведь заклятые враги ие собираются оставить его в покое.Прибывший на турнир Тевтонского братства тайный рыцарь вооружен… эсэсовским кинжалом-динстдольхом. И у случайной подружки Бурцева вдруг обнаруживается кольцо «Мертвой головы». А тут еще жене Василия, капризной малопольской княжне, вскружил голову дерзкий немецкий дворянин.Хорошо, что рядом по-прежнему верные друзья, которые не предадут ни в Польше, ни в дикой Пруссии.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
Отряду ОМОН поставлена задача усмирить бритоголовых подростков. Вспыхивает настоящая уличная война. А невдалеке тем временем вожди скинхэдов, помешанные на мистике Третьего Рейха, приступили к таинственному колдовскому обряду. Случайный удар милицейской дубинки по украденному из местного музея экспонату – и омоновец Василий Бурцев проваливается в глубину веков, в тот роковой год, когда татарские орды вступили в пределы Польши… Омоновец давно сменил милицейскую дубинку на рыцарский меч. И рвать из ножен заточенную сталь ему не привыкать.