Рыцари потустороннего - [49]

– Логично. А те, в халатах, говорят, что здесь случайных людей не бывает.

– В основном так оно и есть. Выйдешь – передашь сигареты через сестру.

– Тащи мобилу.

Он пошарил глазами по потолку, словно выискивал камеру наблюдения.

– У нее завтра круглосуточное дежурство – с двенадцати. Ей тоже стольник причитается.

– Я гляжу, вы тут мух не ловите.

– Стараемся…

Хвала тебе, вездесущая коммерция! Для этой твари нет преград. Вот так встанешь в очередь на Страшный суд, все равно кто-нибудь заплатит и вперед пролезет.

Мужик исчез. Наконец-то можно спокойно покурить. Впрочем, относительно спокойно. Пришлось отдать пять сигарет человеку, который охранял мое спокойствие на выходе, – в противном случае рядом наверняка бы гудела беспокойная очередь за хабариком.

Итак, оставалось меньше суток. Единственный раз, когда таблетки мне пригодились. Иначе извелся бы весь. Вдруг мобила вне зоны доступа или он его отключил…

Чтобы как-то отвлечься, я пустился в философский диспут с моим спасителем – бывшим доцентом авиационного университета, преподававшим акустику до тех пор, пока ему на голову не опустили железный прут, – кто-то из студентов на него обиделся.

Наблюдая за его тщедушной фигурой (впечатление было такое, будто больничный халат напялили на огромную пожелтевшую свечку), я спросил:

– У тебя какой диагноз?

– Классический: эс цэ ха.[14] А я и не спорю. Какой смысл? Здесь, чем меньше чирикаешь, тем лучше. Да, я занимался проблемами бесконтактного зомбирования. И что из этого? Рассказал им всю правду.

Я пожал плечами, вспомнив про наши с Максом эксперименты. Расскажи я хоть малую часть, и эскулапы получат царский подарок.

– Слушай, Толян. Сейчас вроде бы не «совковые» времена. Вон, по ящику такого насмотришься…

– И что это меняет? Как-то раз я задал вопрос своему лечащему врачу: как вы докажете человеку, что им не управляют по секретному радио, которое слышит только он?.. Только честно. Не надо вот этих разговоров про системный бред, слуховые галлюцинации… И знаешь, что он мне ответил?

– Догадываюсь.

– Вряд ли… Он сказал, что профессорский диагноз очень трудно отменить, даже если с ним не согласны его коллеги и имеет место многолетняя ремиссия.

– и…

– Сменил препараты на более тяжелые.

Пришлось ждать до вечера. С каждой минутой мое нетерпение росло. Но вот наконец в мою ладонь легло маленькое чудо цивилизации. Руки тряслись, пальцы все время промахивались, нажимая не ту кнопку. Последние несколько секунд… Сердце замерло и вновь запустилось, когда в трубке прозвучал гудок.

– У аппарата.

– Макс, это Влад! Выручай, я в третьей больнице. Катают по психотропам, обещают к койке привязать! Одним словом, полные Канары.

В трубке повисло молчание. Неужели бросит в беде?! В принципе, имеет право.

– Макс, дружище, выручай! Не волнуйся, я все решил. Записываюсь в твою команду. Готов к любым экспериментам на благо науки. Больше никакого кидалова!

– Никто тебя не принуждает. Это дело добровольное.

И снова пауза. В желудке заныло. Только теперь до меня дошло, как много он для меня сделал и чем я ему отплатил… Я чуть не плакал от досады.

Выждав паузу, Макс произнес:

– Ладно, не загоняйся. Сегодня уже поздно, а завтра часикам к двенадцати я тебя выцарапаю.

– Ты настоящий друг!

– Все, конец связи, а то тебя запеленгуют.

Можно ли забрать человека из психушки? Если не заинтересованы врачи, настойчивость родственников вряд ли поможет. Пройдут недели или месяцы, а потом – пожалуйста, забирайте ваш «овощ». Все равно обратно принесете… Братки – вот кто реально может спасти. Неважно – красные они или синие.

Макс решил практически невыполнимую задачу. Не являясь даже близким родственником, забрал человека из психушки с приклеенным на лоб диагнозом. Не знаю, что он сделал: подключил спецслужбы вместе с ворами в законе или устроил звонок из кабинета губернатора, – меня не просто отпустили, а проводили с заискивающими улыбками и пожеланиями доброго здоровья. Хотите верьте, хотите нет, но завотделением устроил в своем кабинете маленький фуршет с коньяком и бутербродами (это для человека, которого они лечили от алкогольного психоза!).

Я выполнил обещание – расплатился с Толей. Мы тепло попрощались. Перед дверью, открывавшейся с помощью психоручки, я обернулся и помахал ему рукой:

– Главное, помни: нос и носки ботинок должны смотреть в одну сторону.

Он ответил очень серьезно:

– Я постараюсь.

Макс завел двигатель своего серебристого «Лексуса». Опять новая машина. Где он только деньги берет?

– Ну, как самочувствие?

– Ловлю кайф.

– Догадываюсь. Пять дней на химии.

Я процедил сквозь зубы:

– Засужу, гадов!

– Не советую. Люди годами ведут судебную тяжбу с подобными заведениями, по крупицам добывают доказательства своей правоты. Почему были госпитализированы, чем «лечили», какой поставили диагноз… Все эти данные строго засекречены – врачебная тайна, сам понимаешь. Кроме того, тут не только соседка постаралась. Помнишь того врача со «скорой», с которым ты повздорил, когда умерла Лена?.. Павлина ему сунула всего две тысячи рублей, но он сделал гораздо больше – по собственной инициативе.

– Вот урод!..

– Я тут снял для тебя квартирку, оплатил за два месяца, сестричка к тебе походит, капельницы поделает. Дня через два оклемаешься. Дальше будешь ходить сам – немаленький.