Рыцари монстры и роботы - [13]
Мурашки резвятся по всему телу. Задыхаюсь от переизбытка эмоций, которые не могу разобрать, не в силах понять, что со мной творится.
– Да, – шепчу, наконец. Отдаленно чувствую ту боль, с которой тащил мальчишку из ямы.
– Ты хороший мальчик, Эрик, – говорит старик и раскрывает передо мной ладонь.
Яркий фиолетовый свет озаряет всю бревенчатую комнату и бьет в глаза. Жмурюсь. В голове стучит – «спрячь–спрячь». На ощупь хватаю камень размером с вишневую косточку и кладу его под подушку.
Мое сердце колотиться так, словно готово выпрыгнуть из костлявой груди. Ведь старик дал мне эренни.
– Это камень вашей деревни, – добавляет он шепотом. Его голос звучит у самых моих ушей. Открываю глаза и вижу его сгорбленную фигуру у выхода. – Это была плата за твое излечение, не кори себя, жители единогласно решили отдать его мне. Я же отдаю его тебе, но с единственным условием: ты должен использовать его для себя.
– Спасибо, – отвечаю от чего–то охрипшим голосом, мне больше нечего добавить.
– Удачи, храбрый Эрик, – посмеивается старик и уходит…
К следующему вечеру я уже могу нормально ходить. Чистые штаны и рубаха на стуле. Одеваюсь, неудобно и неловко. Мышцы слушаются нехотя. Тетя Варя хлопочет, вижу, как она собирает мне в дорогу узелок.
– С восхода солнца ты должен отправиться в замок нашего барона, – говорит она. – Это его наказ. Три дня пути на север по основной дороге, еды я собрала...
– Хочу домой, – бормочу и выхожу на свет.
От ветерка и воздуха кружится голова, но ноги удерживают меня. Сарай, где я все это время находился, расположен во дворе тети Вари. Уже вечер, деревня готовится ко сну. И хорошо, что меня никто не увидит, я должен пойти домой.
– Если ты не прибудешь в замок вечером четвертого дня, барон накажет тебя, – говорит Варя, выходя следом. – У нас нет лошадей и повозок, но ты должен отправиться, иначе и старейшина будет наказан.
– Хочу домой, – сквозь слезы повторяю, глядя в ту сторону, где должен быть наш дом.
Но его уже там нет. Иду, увеличивая темп, тяжело, непривычно. Маленький Варин садик в запустении, на пути лавочка, что сколотил ее муж, до того, как спился. Мужик был мастер на все руки, его даже хотел забрать в замок наш лорд. Знаю, что Варя в глубине души рада, что ее муж спился, он ведь с ней. Они вместе.
Обхожу дом Вари сбоку и ковыляю за калитку. Ощущение такое, будто только вчера шел по этой протоптанной дорожке, спешил в другую сторону, к Илене. Чувства давят в горле. Теперь иду домой, вернее, к тому месту, где мы жили с отцом.
Дом снесли вместе с мастерской. Бревна разбросаны, мебель разбита, часть уже утащили сельчане. Что добру пропадать? Мою тумбу, мою кровать... У нас нет ничего ценного, все, что было важно, находилось в рабочей мастерской. Ангар сравняли с землей. Горечь на языке от привкуса трав тети Вари, горечь в груди от всего остального. Неподалеку стоит козел, сколоченный наскоро из досок, сельчане организовали пилораму прямо у дома. Пилят наши бревна на дрова. Сейчас тут никого. Через дорогу вижу, что энергостанцию, где раньше находился камень эренни, тоже начали разбирать. Кабелей тоже не видно, наверное, торговцам продали.
Стаскиваю железный лист, что раньше служил частью крыши. Беру другой по больше, тяну, руки выскальзывают, и я падаю. Нет, у меня не хватит сил... Даже чтобы просто подняться. Смотрю на свои босые ноги, худые пальцы и проросшие ногти.
Скрежет листа режет слух, вздрагиваю. С другой стороны развалин корячится худенький, черненький длинноволосый парень. Это Ким. Он отбрасывает один лист, затем другой. Третий уже не поддается, там дальше стальные балки, одному справиться невозможно.
– Не нужно, – выдавливаю, стараясь чтобы услышал.
– Тогда зачем это делаешь ты? – спрашивает пастух и подходит ближе.
– А что еще делать–то? – говорю и чешу нос.
– Дрова рубить, – говорит Ким, кивая на пилораму, и улыбается. – Тебя барон позвал, зачем возишься тут? Это мы, ну... теперь, как все жить будем.
– Ее увезли, Ким, – говорю, думая о своем.
– Да знаю, жаль, – отвечает он и усаживается на бревно.
– Это все что ты можешь сказать? - прыскаю. Он ведь к ней тоже неравнодушен был, цветы дарил.
– Она красивая, – добавляет он. – А значит, не пропадет.
– Ты не думал, что нужно ее найти?
– А зачем искать? – ухмыляется он и смотрит на меня как–то сочувствующе. – Что ты можешь сделать десятку рыцарей? Да даже одному? Или разбойникам? У тебя есть шпага? Припрятал? Вот только владеть ты ею не умеешь. А если бы и умел, то вряд ли там будет лишь один враг. У тебя нет шанса найти ее, Эрик, не то чтобы отобрать у воров. Даже Герман смирился, все напрасно. Великие так решили, ее ждет лучшая жизнь...
– Ее ждет рабство.
– А у нас тут не рабство? – взрывается Ким. – Мы пашем круглый год, барон отбирает у нас все, оставляя только крохи, чтоб не сдохли. Мы все рабы. Половину коров вчера угнали в замок. Через пару дней прибудут телеги, чтобы загрузить урожай. Но мы не дотягиваем до нормы, старейшина трясется и гоняет пьяных дедов, за них отдуваются бабки. А вот ты Эрик счастливчик, тебя забирают в замок. У тебя есть шанс стать оруженосцем рыцаря или солдатом замка. Я завидую тебе.
Героически спас девушку когда–то. И это все, что сделал в своей жизни для прекрасного пола. Самовлюбленный красавец, цинично разбивавший сердца, наказан судьбой. Теперь он урод. Женился на отсталой и некрасивой принцессе. Стал принцем Шеннийским, властителем мира Рэи, что в скором времени погрузится в хаос. И тут засада… Грядущее вторжение гигантских каннибалов, бесчинство инопланетного существа, все эти проблемы нужно решать. Заодно отыскать таинственную девочку, единственную, кто способен вернуть ему лицо. А что будет с ним, когда узнает ее имя…
Телетайпы выстукивают тревожно: «Вашингтон: «военная истерия», «политика силы»» «рекордная инфляция», «миллионы безработных», «кризис доверия», «расовые беспорядки», «коррупция»… В капиталистической Америке всегда беспокойно, но что происходит там сейчас? Почему кризис империалистической системы так стремительно затягивает США в свой водоворот? Нарастание этого кризиса неотделимо от антигуманизма строя, лишенного будущего. Дискриминация личности проявляется во всех областях жизни американского общества.
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Смерть – не всегда конец, а рай и ад – не единственные варианты существования в посмертии. Что делать человеку, попавшему в такой вот другой, неожиданный вариант, если тот его совсем не устраивает? Как действовать в непонятной ситуации, в которой почему-то никто не спешит объяснять, кто ты теперь вообще такой, где находишься, и как отсюда выбираться? А редкие встречи с твоим тюремщиком, который по какой-то причине называет себя наставником, только рождают новые вопросы.