Рыцари дорог: в погоне за умирающей мечтой - [65]

— Погоди, я схожу за попкорном! — хохотнула Багира

— Ох, Оль…всё бы тебе только…, — вздохнула вдруг странно погрустневшая Алиса. — Так что дальше-то, Найджел?

— Дальше — больше! — усмехнулся тот. — Как-то раз на набережной мероприятие у нас было очередное. Фото-сессия с байками и мото-покатушки. Ну, байкеры там разъезжают туда-сюда, клиенты восхищённо охают и ахают, фотографы бегают в поисках лучшего кадра… А наша Стесняшка тоже в числе прочих девочек-промоутеров — улыбается всем мило и лукаво, и глазками так хлоп-хлоп… Только среди байкеров ещё и наш шустрый друг затесался. Ну, он же у нас теперь работает тоже, взяли бедолагу на свою голову…

Багира хмыкнула, но ничего не сказала.

— У меня, само собой, всякие там организаторские заморочки, — продолжил Найджел. — То надо проконтролировать, за этим проследить, тут людей состыковать, там распоряжения всем выдать да волшебные пендели (т. е. пардон — ценные указания) порциями раздать, и всё такое прочее… И вот, значит, ношусь я, как тот электровеник, а краем глаза замечаю, что наш ушлый мальчонка, пока я не вижу, принялся потихоньку Кристинку обхаживать. То просто постоит рядышком, поболтает с ней, истории какие-то веселые порассказывает. То куртку свою притащит, на плечи ей накинет (на набережной прохладно же, ветерок, знаете ли), то ещё что… Та поначалу отнекивается, смущается, но мальчик настойчивый и умеет уговаривать, краем уха слышу: «Ну почему не надо? Ты ж замёрзнешь! А я буду за тебя переживать. Ты хочешь, чтобы я переживал и беспокоился? Вот поеду на мотоцикле, мысли будут не о том, отвлекусь в самый неподходящий момент, упаду, разобьюсь — кто будет виноват? То-то же, самой стыдно станет! Ты ж не хочешь, чтобы я разбился, правда? Одевай давай куртку, так теплее…» И ласково так за плечики её приобнимает…

— Ага! Ну, а ты чего?

— А я — что… Я молчу. Мне не до того — забот полон рот. Да и вообще как-то… Чего мне влезать, что ли, и их шуры-муры пресекать? Не солидно как-то. Пусть детишки развлекаются, коли уж так. Мешать такому обычно в мои намерения не входит. Но наблюдаю с любопытством (хотя и вида не подаю). Опять же интересно — а как наша стесняшка себя поведёт? В смысле, поведётся или нет? Всё ж таки…

— Ну и? Повелась?

— Сначала, вижу, отнекивалась, на меня всё посматривала, а потом стала потихоньку «оттаивать»… А парнишка-то ушлый — смотрю, уже вывел разговор на то, что нечто такое про неё знает особенное, и сейчас ей расскажет, надо только по ладошке погадать и всю правду рассказать. Херомант, блин… Держит ладошку её эдак нежно в своих ручонках, пальчиком водит, рассказывает, что-то такое там многозначительно задвигает про бугор Венеры и линии судьбы… «И правда шустрый малый, не зря его так прозвали!» — усмехаюсь я про себя, поглядывая на этот юный кобелизм, но при этом впервые ловлю себя на том, что эта мысль как-то странно кольнула.

— Что, ревность проснулась? Или обида, что какой-то юный хмырь обходит тебя в твоей же любимой забаве и забирает твою любимую игрушку? — поддела его Багира. Найджел отмахнулся, но ничего не сказал.

— А я вот всё равно не понимаю, — удивилась Алиса. — Ты же, вроде бы, никаких претензий на Кристинку не предъявлял, она не твоя девушка, уверял, что чувств никаких нет, и вообще… Тогда какие проблемы? Что не так-то??? Или всё-таки….?

— Понимаешь, Алис…, — Найджел задумчиво почесал затылок, то ли сам чувствуя некоторую неловкость, то ли испытывая затруднения с тем, как донести до стороннего собеседника свою позицию. — Дело в том, что в мото-тусовке приняты свои негласные законы. Непонятные «простым смертным». И у нас работают именно такие обычаи, которые байкеры привыкли соблюдать в своей среде. Поскольку Кристинка изначально каталась со мной, я её "подобрал", привёл, устроил на работу у нас и т. д., то по местным понятиям она считалась моей… Кто девушку катает, тот её и… Да, взамуж я её не звал, если ты об этом, активности не проявлял, всё на уровне каких-то лёгких подколок и заигрываний, но тем не менее в коллективе само собой как-то сложилось мнение, что Кристинка — это "моё", и никто к ней никогда подкатывать и не пытался.

— Про такое я уже слышала. Багира рассказывала…

— Ну вот… Не то чтобы такая позиция была озвучена прилюдно и доведена до сведения всей общественности высочайшим рескриптом, нет. Это, скорее, эдакая неофициальная традиция в коллективе, принятая среди "своих" — если какой-то байкер какой-то девочке глазки строит и катает её томными летними вечерами на своём железном коне, если что-то у них там такое наклёвывается, то остальные ему не мешают, игру ему не ломают, даже наоборот подыгрывают при случае, ну или, по крайней мере, палки в колеса не ставят, и промеж них не встревают. Потому что не хватало нам ещё только промеж себя соперничество устраивать. Нам завтра, может, друг другу спину прикрывать, а тут такое дело… На крайняк, если уж совсем невмоготу, если сильно хочется, и ты считаешь, что имеешь право — подойди к человеку, поговори с ним тихонечко, мол, так и так, прокатить её до дому хочу, и всё такое прочее, ты против не будешь? И всё, никаких эксцессов, всегда такие вопросы решались тихо-мирно, полюбовно и без обид. Но за спиной своих товарищей тайно подкатывать яйки (т. е. пардон — колёса) к кому не следует, шифруясь и надеясь, что никто не заметит — это как-то не принято и считается за нехорошее поведение.