Рыцари былого и грядущего. Том 1 - [191]

А вот как Имад-ад-Дин описывает тамплиерский замок Баграс: «Мы увидели его непоколебимо возвышающимся на несокрушимом холме, который, казалось, соприкасался с небом. Он, подвешенный к солнцу и луне, укутывал свои стены тучами. Никто не мечтал туда подняться. Это был замок тамплиеров, логово гиен, лес, населённый диким зверьём, вертеп разбойников, убежище, откуда приходили все несчастья».

Грубая брань в адрес тамплиеров не только не показалось Сиверцеву обидной, но и позабавила. Почтенный Имад-ад-Дин совершенно запутался в духовных полюсах священной войны. Ну как может «логово гиен» находится выше звёзд, и как представить себе «убежище дикого зверя», подвешенное к солнцу и луне? Саладинов летописец хорошо ощущал мистическую, космическую непринадлежность тамплиерских твердынь к земному миру, но явно испытывал большие затруднения с определением знака этого духовного феномена. Не удивительно.

А вот описание западного паломника Теодориха, сделанное в 1172 году, то есть в ту же саладинову эпоху: «Трудно даже представить себе, сколь велико могущество тамплиеров. Они властвуют почти во всех городах и селениях стороны иудеев. И повсюду высятся их замки, где обитают рыцари и их войска». Бесхитростный Теодорих, конечно, не умел говорить на языке немыслимых восточных преувеличений, не страдал избыточным космизмом мышления, но вчувствуйтесь в его простые слова. Они дышат всё тем же ощущением безраздельного владычества Ордена, которое вызывает священный трепет. «Трудно даже представить себе», — восклицает ошеломлённый Теодорих, но давайте всё же попытаемся представить, как «повсюду высятся их замки». Повсюду!

Есть так же описание тамплиерской крепости Тортоза, на сей раз уже вполне техническое, сделанное современными историками на основе исторических источников. Тортоза принадлежала Ордену Христа и Храма с 1165 года. Со стороны моря тамплиеры возвели огромный донжон, а от суши Тортозу отделял широкий и глубокий ров, сообщавшийся с морем. Такой ров невозможно было засыпать, при этом он полностью исключал возможность подкопа под стены. Через ров к крепостным воротам вела узкая дорога, которая очень хорошо простреливалась и не могла сослужить врагам никакой службы. Стены были необыкновенной толщины, исполненные из огромных каменных блоков превосходного качества. Главный зал крепости был украшен скульптурами — большими человеческими фигурами и головами рыцарей.

Мы никогда не увидим тамплиерской Тортозы, но если бы нам довелось, мы, должно быть, испытали бы мистический трепет перед этой совершенно непоколебимой твердыней, недоступной никакому штурму. А средневековый человек, видевший перед собой твердыню, которую люди никогда не смогут одолеть, поневоле задумывался о том, что не людьми она, должно быть, и воздвигнута. Тем, что одни люди создали, другие смогут завладеть, а если непоколебимость абсолютна и недоступна никакому человеческому натиску, значит, она не может быть делом рук человеческих, во всяком случае — только человеческих. Такое ощущение было связано отнюдь не с наивностью средневекового мировосприятия, а напротив — с более чутким восприятием духовного плана действительности. Воистину, Сам Господь Вседержитель был соавтором тамплиеров при возведении Тортозы.

Это, опять же, отнюдь не поэтическая метафора. Карликовый гигантизм самых значительных построек нашего времени порою поражает разум, но оставляет душу безмолвствующей. Духовные карлики могут создать нечто весьма большое, но никогда не создадут ничего величественного. Глядя на нью-йоркские небоскребы, вы, может быть, скажите «вот это да», но вам никогда не захочется преклонить перед ними колени. Тортоза тоже не была культовой религиозной постройкой, но, безусловно, вызывала такое желание. Попробуйте по приведённому описанию нарисовать её в своём воображении и вы это почувствуете.

Тут есть некий непостижимый закон. Люди, воодушевлённые великой идеей, иначе применяют имеющиеся в их распоряжении материальные ресурсы. Такие люди не склонны щадить себя, не стремятся оптимизировать затраты, они с лёгкостью ставят перед собой задачи, которые представляются технически неосуществимыми, они не имеет соображений мелочной рациональности и достаточной эффективности. Иными словами, они строят не для удовлетворения материальных потребностей, а для прославления имени Божьего, а потому Сам Великий Зодчий оказывает им незримую помощь, даже если они строят не храм, а всего лишь крепость, а в конечном итоге и чисто материальное назначение такой постройки оказывается выше всяческих похвал.

В этом, наверное, и секрет неприступности Тортозы. Саладин, щелкавший как орехи, замки и крепости крестоносцев по всей Палестине, Тортозу взять так и не сумел, не смотря на все усилия. Бейбарсу так же сопутствовала удача в завладении крестоносными твердынями, но Тортоза и ему оказалась не по зубам. Часто говорят, что последней цитаделью крестоносцев на Святой Земле была Акра, павшая в 1291 году. Это не так. Последней была Тортоза. Она ещё держалась, когда неприступная Акра уже пала.

Таковы были крепости тамплиеров. Некоторые из них, например, Сафед, которым Бейбарс завладел лишь благодаря подлости, или могучий Атлит (Замок Паломника) стоят того, чтобы каждому из них посвятить поэму. Иногда кажется, что в жизни тамплиеров, в их мироощущении, вообще не было чёткой грани между материальным и духовным, а потому и строили они не просто с размахом, а с воодушевлением, так же, как воевали — на грани безумия, а в итоге — сверхэффективно. Всё, что они созидали в материальном мире было пронизано мощнейшим духовным импульсом.