Рыцарь в черном плаще - [27]
— Этим она не интересовалась.
— Можете сообщить что-либо еще? Припомните хорошенько.
— Нет, ничего особенного не припоминаю.
— А ты, Ролан, в котором часу оставил сестру?
— Я вернулся ужинать в шесть часов. Сабина была весела, по обыкновению. Она спрашивала меня, приходил ли ты в мастерскую. Я ей отвечал, что ты не был, тогда она немножко расстроилась. Я ей объяснил, что ты должен заниматься с оружием в своей лавке на набережной и что я увижу тебя вечером, потому что мы будем работать вместе. Она снова улыбнулась. Потом спросила меня, говорил ли я с тобою о Нисетте. Я ответил, что прямо сказал тебе о моих намерениях и желаниях. Сабина поцеловала меня. Мысль о двойном союзе очень обрадовала ее. Когда я расстался с ней, она была взволнованна, но это было радостное волнение.
— В котором часу ты ее оставил? — спросил Жильбер.
— Около восьми вечера.
— И после того не виделся с ней?
— Я увидел ее только сегодня утром, когда ее принесли.
— Ты вернулся домой вечером?
— Да. Я прошел в свою комнату, думая, что Сабина уже спит.
— И ты ничего не заметил ни снаружи, ни внутри дома, что указывало бы на следы насилия?
— Ничего.
— Это все, что ты знаешь?
— Совершенно верно.
Жильбер сделал знак Фебу подойти.
— Что происходило здесь вчера вечером? — спросил он.
— Ничего особенного, — ответил подмастерье. — Леонар и Блонден знают это так же, как и я. Мадемуазель Сабина сидела в салоне целый вечер и вышивала.
— Приходил кто-нибудь?
— Камердинер маркиза де Коссада, лакей главного откупщика Бежара и камердинер герцога Ларошфуко.
— Больше не было никого?
— Кажется, нет.
Феб вопросительно взглянул на своих товарищей.
— Нет, больше никого не было после того, как ушел месье Ролан, — сказал Леонар.
— Никого, — прибавил Блонден, — только мадам Жонсьер и мадам Жереми приходили посидеть с мадемуазель.
— Да, — начала Жереми, — я…
— Извините, — перебил ее Жильбер, — я сейчас выслушаю вас, но позвольте мне продолжать по порядку. В котором часу вы закрыли салон? — обратился он к подмастерьям.
— В половине десятого.
— Запирая двери и окна, вы ничего не заметили, ничего не увидели?
— Решительно ничего. Мадемуазель Сабина пела, когда мы запирали ставни.
— Да, — прибавил Феб, — мадемуазель Сабина казалась очень веселой.
— Она не собиралась никуда идти?
— Кажется, нет.
— Вечером не приносили писем?
— Не приносили ничего.
— Закрыв салон, — продолжал Феб, — мы пошли наверх, между тем как мадемуазель провожала этих дам по коридору.
— Вы ничего больше не знаете?
— Ничего, — ответили три подмастерья.
— А ночью вы ничего не слышали?
— Решительно ничего.
Жильбер обернулся к мадам Жереми и к мадам Жонсьер.
— А что известно вам? — спросил он.
— Ничего существенного, — ответила мадам Жереми. — Мы пришли провести вечер к Сабине и, по обыкновению, вышивали вместе с ней. Мы уходили, когда запирали салон, и она проводила нас через дверь в коридор. С нею была Иснарда, она светила нам.
— Мы пожелали Сабине спокойной ночи, — добавила мадам Жонсьер, — и больше мы не знаем ничего.
— А позже, вечером или ночью, вы ничего не слышали?
— Ровным счетом ничего, — сказала мадам Жонсьер, — что могло бы привлечь мое внимание.
— Я не слышала ни малейшего шума, — прибавила мадам Жереми.
— Я тоже, — сказала Урсула.
Жильбер посмотрел на служанок и спросил:
— Кто из вас оставался последней с мадемуазель Сабиной? — спросил он.
— Иснарда, — с готовностью ответила Жюстина. — Она всегда ухаживает за мадемуазель больше, чем я. — Посторонившись, чтобы пропустить Иснарду вперед, она сказала: — Говори же!
— Я ничего не знаю, — сказала Иснарда, и лицо ее вспыхнуло.
— Ты оставалась с Сабиной, когда она заперла дверь в коридор? — спросил Жильбер.
— Кажется… — пролепетала служанка.
— Как? Тебе кажется? Ты в этом не уверена?
— Я… не знаю…
— Кто запер дверь: она или ты?
— Ни она, ни я…
— Но кто же?
— Никто…
— Как! Никто не запирал дверь из коридора на улицу?
Иснарда не отвечала, она нервно теребила конец фартука, потупив взгляд.
— Отвечай же! — с нетерпением сказал Жильбер. — Ты оставалась последней с Сабиной?
— Я не знаю…
— Ты провожала ее в комнату?
— Я не знаю…
— Приходил ли к ней кто-нибудь, пока ты была с ней?
— Я не знаю…
При этой фразе, повторенной в третий раз, Жильбер посмотрел на Даже и Ролана. Отец и сын выглядели сильно взволнованными.
— Иснарда, — горячо сказал парикмахер, — ты должна объяснить…
— Сударь, — сказала служанка, сложив руки, — умоляю вас, не спрашивайте меня ни о чем!
— Почему же? — вскричал Ролан.
Жильбер снял распятие со стены и подал его Иснарде.
— Поклянись над этим распятием, что ты не знаешь ничего, что ты не можешь ничего сообщить нам, а я тебе поклянусь, что не стану тебя больше ни о чем расспрашивать.
Иснарда молчала.
Лицо служанки сделалось бледнее савана. Она продолжала безмолвствовать, но губы ее дрожали.
— Клянись или отвечай! — приказал Жильбер грозным тоном.
Иснарда зарыдала.
— Говори же! Отвечай! Объяснись! — взволнованно закричал Даже.
— Сударь, умоляю вас… — сказала Иснарда, молитвенно сложив руки, и упала на колени перед парикмахером.
— Говори! Скажи все, не скрывай ничего! — уговаривали ее в один голос мадам Жереми и мадам Жонсьер.
В романе популярного французского писателя Э. Капандю (1826–1868) «Рыцарь курятника» описываются события истории Франции XVIII века во времена правления Людовика XV. На фоне нравов и обычаев изображаемой эпохи с участием подлинных исторических лиц разворачивается острый сюжет борьбы против несправедливости и алчности власть имущих.
Эрнест Капандю — один из основоположников авантюрного романа, литературного жанра, которому отдавали предпочтение лучшие писатели всего мира. Книги Капандю расходились в огромном количестве экземпляров. Если бы он был столь же плодовит, как Дюма, возможно, именно он стал бы символом французской приключенческой литературы XIX века. Герой Капандю — отважный таинственный незнакомец, рыцарь в черном плаще, который волей судьбы становится орудием правосудия. Не колеблясь он карает негодяев, пренебрегающих законами чести.
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.