Рыцарь Рыжик - [34]
Нет, только не это. Если они погубили Йорика, он сам затолкает в клетку тётку по фамилии Борщ, а потом будет долго плакать — может быть, даже всю жизнь. Вокруг него скакали радостные щенки и псы-старички, облизывали, прыгали лапами на грудь… Вот бы ему тоже обрадоваться.
— Посмотрим внутри, — невозмутимый питекантроп направился к двери домика, в котором, очевидно, располагалась охрана. Рыжик даже не успел возразить ему, что вот так вламываться к живодёрам опасно, — попробуй возрази древней горилле — как тот уже дёрнул дверь. И дверь осталась у него в руке. В помещении горел свет.
Рыжик осторожно выглянул из-за спины питекантропа.
За столом сидели два живодёра и ели сырники. То есть ели, пока не поперхнулись. А поперхнулись, когда увидели большую обезьяну с дверью в руке:
— Вам кого? Вам чего? — еле-еле выдавил из себя один.
— Шкуру с вас спустить пришёл, — питекантроп расплылся в свирепой улыбке. — Не всё же вам зверюшек мучить. Где дракончик?! Разноцветный такой! А ну говори! Он, может, занесён в Красную книгу!
— Где мой Йорик?! — выскочил вперёд Рыжик. И тут же увидел Йорика.
Йорик, прикованный за лапу, стоял возле электроплитки и хозяйственно жарил очередную партию сырников.
— Ой, мой принц! Я так рад, что ты пришёл! — воскликнул он. — Это мой последний рецепт сырников, больше я не знаю. А эти двое обещали спустить с меня шкуру, как только я перестану их баловать. Но я же не Шахерезада, честное слово, чтобы знать тысячу рецептов… Я жарил их даже с гвоздями и со стельками! Им всё мало.
— Йорик! Йорик! — Рыжик бросился обнимать друга. — Ты продержался! Немедленно снимите с него цепь!
— Кто что-то умеет делать хорошо, тот нигде не пропадёт, — подмигнул Йорик, пока живодёры под присмотром доисторической обезьяны открывали замок. Спорить они не собирались — слишком были напуганы. — Но ты оказался прав. Эта ваша соседка — злая волшебница, хоть и не худосочная. Пирожки у неё так себе, если сравнивать с нашими, драконьими. Но любопытство меня погубило!
Питекантроп усадил в машину Рыжика, дракона и пятерых самых преданных ему собак — остальные разбежались по своим делам.
— Этих мы тоже забираем, — сказал он тоном, не терпящим возражений.
— Но куда? — ахнул Рыжик.
— Домой! — И обезьяна хлопнула дверцей машины.
«Красиво сказал, — подумал Рыжик. — Прямо так по-человечески. Вот только мама с папой не очень обрадуются, наверное…»
Глава 8. Самый старый старик
Тем временем скелет посадил Милу себе на плечи и, кряхтя, помог ей перемахнуть через забор дома престарелых: калитка-то была заперта. Очень кстати, что принцесса была сегодня не в бальном платье.
— Спасибо. А ты как перелезешь? — спросила Мила из-за ограды.
— Я не перелезу, я просто пролезу! — скелет снова важно поднял палец. Он так и не отвык поучать и командовать. — Подожди-ка минутку.
— Ты что делаешь? — ахнула Мила.
— Разбираю себя по косточкам, — ответил скелет, отвинчивая ногу. — Чепуха! Твоя задача — втянуть все мои запчасти внутрь, рёбрышки, бёдрышки, а потом собрать заново.
— Мамочки… — Мила поморщилась. Она и так побаивалась этих косточек, а тут ещё и собирать. Конструкторы ей никогда не давались. Вдруг опять получится шиворот-навыворот?
Труднее всего было протащить сквозь прутья череп.
— Голова пролезет — всё пролезет! — вопил Черепушкин. — Давай, девчонка! Поднажми! Мало, что ли, каши ела! Ну!
Тынц! Голова проскочила, а прутья противно зазвенели. Ещё чуть-чуть, и скелет стоял перед ней, как новенький. Даже кепку не забыли. Мила гордилась своим трудом — она почти ничего не перепутала, ну, может, пару рёбер.
В приёмной сидела сердитая женщина в белом халате и что-то писала в карте. На окнах стояли решётки — да уж, очень весёлое заведение.
— Неприёмный час, — проворчала женщина, не поднимая головы, и продолжила писать.
— Но я… — робко начала Мила. Она не знала, как лучше повести разговор, но надеялась, что всё сложится как-нибудь само собой. Не могут же они в самом деле насильно держать здесь чужих бабушек. — К вам тут сегодня двух бабушек привезли…
— Неприёмный час! — рявкнула медсестра и сердито черкнула ручкой.
— Каждый день привозят бабушек! И что теперь? Неприёмный час!
Мила рассердилась, и слова вдруг нашлись сами:
— А я к вам привезла ещё и дедушку! Вот он! — она показала на скелет. — Ему несколько тысяч лет, а сохранился превосходно. Берёте?
Скелет задорно щёлкнул костями и приподнял кепку в знак приветствия.
Медсестра на миг оторвалась от бумаг и… остолбенела.
— Как же… Берём… Такого у нас ещё не было… — она сползла со стула и принялась обмахиваться картой. — Получите халат и тапочки… А как его записать?
— Скелет Омлетыч Черепушкин, — проскрипел скелет, прихватив халат с тапками и проходя в коридор. — А новенькая бабуля где у вас? Мы с ней давние друзья.
— То-то она такая странная… — выдавила из себя медсестра. — Трое санитаров сладить не могут… На втором этаже ваша бабуля. Слышите?
Из глубины здания раздавались крики и какой-то шум.
— Скорее! Туда! — Мила побежала по лестнице, скелет в новых больничных тапочках поскакал за ней.
Бабуля, вооружившись клюкой и забравшись на тумбочку, стойко держала оборону.
