Рыцарь - [14]

– Разве заслуги герцога во взятии Акры столь велики?

Король приподнялся на стременах, сорвал флаг с флагштока и бросил его на землю. Свита подобострастно стала топтать флаг, причём всё это происходило на глазах у герцога.

Да, силы герцога были невелики, но он тоже внёс посильный вклад в захват города. И потому герцог был оскорблен в лучших чувствах, обижен и разъярён.

У Леопольда хватило ума и выдержки не вступать в спор и выяснение отношений. Но он поклялся отомстить, собрал своих людей и покинул Акру.

Если бы Ричард знал, чем ему откликнется его выходка! В дальнейшем, когда он получит известие о готовящемся перевороте, во главе которого стоял его брат, ему придётся возвращаться в Англию. Корабль его был застигнут бурей в Адриатическом море и выброшен на берег – в октябре море в этих краях неспокойно.

На беду Ричарда эти земли принадлежали Леопольду.

Ричард переоделся, изменил внешность и в сопровождении единственного слуги отправился пешком: он хотел пройти неузнанным через владения Леопольда на соседние земли, во владения герцога Баварского – Льва. Но 21 декабря 1192 года в деревне близ Вены его слугу опознали, пытали и узнали, где располагается дом, в котором укрывался Ричард.

Короля схватили спящим, и он не успел оказать сопротивления. Леопольд заточил своего обидчика в один из замков на Дунае, под усиленную охрану. Но это будет потом.

Всем пленным сарацинам Ричард пообещал сохранить жизнь и отпустить после выплаты двухсот тысяч золотых динаров и освобождения двух с половиной тысяч христиан. По договору с Саладином выкуп должен был быть произведён 9 августа, а 10 августа – отпущены пленные христиане.

Саладин условия договора не выполнил, выпросив отсрочку до 20 августа. Но и сей срок минул, а Саладин вновь не сдержал слова, не исполнил условия договора.

Разъярённый обманом король приказал связать пленников и вывести их из города, что и было исполнено. Конные разъезды войск Саладина издалека наблюдали за происходящим. Рядом с каждым пленником стоял рыцарь.

У Алексея появилось нехорошее предчувствие. Да и пленные чувствовали неладное; но они надеялись, что король сдержит данное им слово, и их связали для того, чтобы произвести обмен.

Король, выехавший с немногочисленной свитой, привстал на стременах:

– Приказываю рубить пленных!

Алексей подумал вначале, что он ослышался. Одно дело – убить противника в бою, и совсем другое – связанного, безоружного. Он воин, а не палач.

На мгновение все замерли.

– Приступить! – закричал Ричард.

Началась массовая казнь. Рыцари рубили пленным головы. Алексей, так же как и несколько других рыцарей, даже не обнажил меч.

Стоящие целёхонькими пленные сразу обратили на себя внимание короля. Из свиты поскакали царедворцы. Алексея обезоружили, сняв пояс.

– Иди к королю.

Его и ещё четырёх рыцарей подвели к Ричарду.

Король был грозен.

– Почему ослушались моего приказания?

Тон его не предвещал ничего хорошего, и Алексей подумал, как бы ему не встать в один ряд с пленными.

– Ты! – король показал рукой на Алексея.

– Я воин, ваше величество, а не палач, и меч мой служит правому делу.

Король побагровел от негодования.

– Назовись!

– Маркиз Бургундский Анри Саваж, рыцарь.

– Французишка! – хмыкнул король. – Мне знакомо твоё лицо.

Кто-то из свиты наклонился к королю и что-то прошептал ему на ухо.

– Так это ты сражался недалеко от меня в первый день штурма?

– Да, ваше величество! У вас хорошая память, ваше величество!

Король секунду раздумывал.

– Ты хорошо бился, рыцарь, и только поэтому я не стану тебя наказывать. Верните ему оружие!

Алексею вернули пояс с мечом и кинжалом, он опоясался.

– Вы все свободны.

Алексея и четырёх рыцарей отпустили. Крестоносцы смотрели на них кто осуждающе – всё-таки они ослушались короля и предводителя похода, а кто-то – ободряюще. Не всем рыцарям понравился приказ и то, что король не сдержал данного пленникам слова. Для рыцарей, как и для дворянства, не сдержать данного слова или клятвы – позор.

Ещё два дня войска стояли в городе. При встрече с Алексеем на улице горожане раскланивались. Рыцари же вели себя по-другому. Кто-то при виде его плевал в его сторону; другие же подходили и жали руку, похлопывали по плечу. Но в любом случае Алексей стал среди горожан и крестоносцев личностью известной.

Войско отдохнуло от штурма, отъелось, зализало раны, и 22 августа Ричард отдал приказ выступать на Хайфу по берегу моря. Параллельным курсом следовали корабли.

Алексей же этим утром пошёл к маркитантам. Он долго торговался, но всё же купил крепкую рыцарскую лошадь с седлом и сбруей, отдав за неё перстень с изумрудом. В Европе такой конь стоил втрое, а то и вчетверо дешевле.

Но Алексей брал коня не для того, чтобы следовать с войском – он твёрдо решил покинуть крестоносцев и Ричарда. Король низко пал в его глазах, приказав убить пленных.

Рыцари ушли. За ними тянулась пехота, замыкали длинную колонну повозки священников, маркитантов, а также слуг с трофейным барахлом. В городе конфисковали все подводы.

Из курса истории Алексей помнил, что 7 октября крестоносцы нанесут Саладину поражение в битве при Арсуфе, но это будет уже без него. Он по горло сыт всеми теми мерзостями, которые видел.