Рыцарь из Дома Драконов - [43]

– Вот как? – Раймонд фыркнул. – Вы, сын, сделали два весьма странных вывода. Во-первых, было бы ошибкой с вашей стороны предполагать, что я немедленно понесусь к Эрдеру сообщать тому об изменниках в его собственном стане. Во-вторых, если вашему другу и грозит опасность, то совершенно иного рода. Скоро мы покончим с заговором, и тогда всех его лидеров ожидает топор палача. Я ценю, что среди врагов нашелся хотя бы один достойный дворянин, вспомнивший о чести и спасший мою дочь, но даже подобный жест не сможет смягчить его участи. Все предатели престола и отечества остаются предателями престола и отечества, какие бы они ни оказали услуги мне и моему дому. Вашего благодетеля ждет казнь.

Раймонд мог ожидать от Артура возражений, но сын предпочел промолчать. Понял наконец, что спорить бесполезно? Было бы лучше, осознай он, что спорить не нужно. В любом случае, Артур не сказал ни единого слова. Зато не выдержала Айна:

– Отец, да как у вас духу хватает такое говорить! Я была там, в темнице, не знала, чего ждать и на что надеяться, думала, что меня скоро убьют, сходила с ума, а он пришел и спас меня! Он всем рисковал ради меня! Жизнью, честью, свободой, он пошел против своих друзей, только чтобы меня вызволить! Он убивал собственных соратников, и они могли убить его! Видели бы вы, как он дрался, предатели так не дерутся! – Айна вся раскраснелась, голос ее дрожал от волнения, а глаза горели огнем. Она нестерпимо напоминала сейчас покойную мать – и собственного брата тоже. – Он настоящий рыцарь, – продолжала Айна, – такой, какими должны быть рыцари… Я скажу вам его имя, помилуйте его! Неужели у вас нет сердца?

Сердце? «А что такое сердце?» – мог бы спросить герцог Айтверн. Иметь сердце и даже время от времени прислушиваться к тому, что оно говорит, – большая роскошь, право на нее имеет не всякий. Он, например, такого права не имел. Людям вроде него лучше всего вовсе обходиться без сердца. Такова цена, которую приходится платить за то, чтобы Иберлен жил.

– Если угодно, дитя мое, можете считать своего отца бездушной тварью, так будет лучше для всех, и для вас в первую очередь, – равнодушно сказал лорд Раймонд. – Королевский констебль не должен миловать изменника лишь потому, что чем-то этому изменнику обязан. Более того. Королевский констебль не имеет желания миловать изменника. Покончим с этим бессмысленным разговором. А вы, Артур, извольте в дальнейшем никуда не теряться, не получив на то моего приказа. Не забывайте, кто вы есть и кому наследуете, и что случится, если вы погибнете.

Артур хотел ответить, но не успел. Айна заговорила первой. Раймонд впервые увидел, что не только его сын умеет обращать всего себя в пламя. И, наверно, Айна могла гореть даже страшней, чем ее брат. Глаза девушки сверкнули такой ненавистью, что Раймонд Айтверн едва не отшатнулся. Он помнил немало слов, брошенных ему с окрашенной алым кровью земли теми, кого он оставил на ней умирать. Он знал цену ненависти. Но он не верил, что можно ненавидеть – так.

– Вы не человек. – Айна дернулась, рванулась вперед, словно хотела залепить пощечину, но Артур схватил ее за руки, крепко удерживая. – Вы не человек! – вновь крикнула Айна. – Вы просто бездушная тварь, без души и без совести, проклятая нелюдь! Я вас ненавижу, вы меня слышите, я вас ненавижу, как может ненавидеть человек! Я проклинаю вас, будьте вы прокляты, отныне и навечно! Получайте то, на что бросили меня, пейте собственный яд! Я не желаю, чтобы вы жили на свете! Я хочу, чтобы вы умерли! Я хочу, чтобы вы попали в ту же беду, в которую попала я, – и не выбрались из нее! Чтобы никто не пришел за вами и не спас вас, чтобы никто не протянул вам руки! Именем всех сил, что есть в этом мире, я налагаю на вас проклятие, пусть оно вцепится в вас и не отпускает, пусть оно сожрет вашу плоть, и ваши кости, и ваше сердце тоже сожрет, если только оно у вас есть, сердце! Я вас проклинаю! – Айна опять рванулась к отцу, но Артур удержал ее.

– Не надо, – шевельнулись его губы. – Не надо. Здесь ничего не изменишь.

– Да? – Айна повернула голову. – А если здесь нельзя ничего изменить – где тогда можно?!

– Юная леди, – вдруг подал голос Орсон Уилан, все время до этого стоявший в углу и делавший вид, что его тут нет. – Юная леди, я вас понимаю, но вам бы успокоиться сейчас. Вы и так слишком много волнуетесь.

– Довольно. Замолчите все, пожалуйста, хоть на минуту, – сказал Раймонд, чувствуя, как спину легонько – или совсем не легонько – укололо стальное жало. «Будьте вы прокляты». Его проклинали уже много раз, и порой справедливо. Но человек одной с ним крови – впервые. Даже брат, умирая, не сказал никакого проклятья. Раймонд не умел бояться. Но чувство, которое он сейчас испытал, хоть и не было страхом, очень ему не понравилось.

– У меня нет времени, – через силу продолжил лорд-констебль, – у меня нет времени выслушивать это все, так что извольте не беспокоить меня. До тех пор, наконец, пока мы не пошлем Эрдера на тот свет. Я хотел распорядиться насчет вашей участи, так вот, она будет такой… – Герцог запнулся.

«А какой она будет? – подумал он. – Отправлять мальчишку в бой, под мечи и стрелы, нельзя ни в коем случае, даже если сам он просто горит от желания вершить подвиги. Подвергать тебя, Артур, опасности я больше не намерен, довольно и того, что взял ночью к Эрдеру. По большому счету рисковать не стоило и тогда, но ты должен был пройти испытание на выдержку и наконец повзрослеть. Жаль только, что не сумел».