Рыцарь для английской леди - [47]

* * *

Они ехали на север мимо тучных пастбищ, мимо полей, засеянных пшеницей и ячменем, через лес, где росли буки, вязы и дубы. Погода прояснилась, и стальные шлемы, кольчуги, копья и шпоры ярко засверкали в лучах солнца.

Около деревни под названием Клерси Джулия увидела целое поле лаванды. Она упросила Фалька остановиться, и ей набили несколько больших мешков этими душистыми растениями. Она намеревалась наварить побольше лавандового мыла, ведь, как она успела заметить, норманнские рыцари не очень любили мыться, и от них так пахло, что к горлу подступала тошнота.

После короткого привала, во время которого все быстро перекусили и напоили коней из ручья, караван въехал в долину, сплошь засаженную яблонями. Фальк вспомнил, что где-то здесь находилась ферма, славившаяся своим сидром. Ферма оказалась там, где была когда-то, и Фальк купил шесть бочек сидра и дюжину свежих пирогов с яблоками. Хозяин фермы предложил купить пчелиные соты, и Джулия с радостью приобрела все, что у него было. Мед пойдет в пищу, а из воска можно наделать прекрасных свечей.

Фальк ворчал, что, дескать, жена значительно облегчила его кошель, но в глубине души был доволен ее домовитостью. Караван неторопливо поехал дальше с холма на холм и из долины в долину. На ночь разбили лагерь на лугу под стенами монастыря, где поужинали в трапезной, угостив монахов яблочными пирогами. Фальку с Джулией и Вернис были отведены комнаты, Эмма и Сандер устроились на тюфяках под их дверями, остальные же расположились в палатках. Анжуйцы распределили смены, и всю ночь двое из них бодрствовали.

Утро выдалось ясное и солнечное. Джулия, стоя у окна маленькой бедной комнаты, расчесывала волосы и смотрела, как Фальк ходит по лугу, разговаривая то с одним, то с другим, проверяя, все ли цело и все ли на месте. Она не понимала, что он говорит, но не заметить, с каким уважением его выслушивали и с какой готовностью бросались выполнять его распоряжения, было просто невозможно.

Джулия наморщила лоб. Будущее представлялось неясным, внушало страх. Вернис будет жить с ними? И кто тогда будет хозяйкой в замке, ведь Вернис – в этом Джулия была уверена – не захочет поступиться своим положением. Джулия со вздохом бросила щетку Эмме, которая только того и ждала. Надо было поскорее выходить, их ждали.

Вернис сидела уже на лошади, но Джулия, задержавшись, поблагодарила монахов за гостеприимство, за что получила от каждого по благодарному поцелую. Затем Пьер усадил ее на Снежинку, и они нагнали Фалька и остальных на северной дороге.

День разгорался. Джулия ехала в полудреме, блуждая взглядом по деревьям, полям и голубому небу и постоянно возвращаясь к темноволосому человеку, который ехал во главе кортежа на вороном жеребце.

– Эмма!

– Да, миледи! – Служанка подъехала поближе.

– Как будет по-французски «небо»?

– Le ciel, миледи.

Джулия несколько раз громко повторила слово.

– А… как будет «дерево»?

– L'arbre.

– А «птицы»?

– Les oiseaux.

– А как сказать «лошади»?

– Les chevaux.

– А как будет «мой муж»?

– Mon mari.

– Mon mari, – пробормотала Джулия, глядя на Фалька.

Он был без шлема, и взгляд Джулии задержался на его широких плечах и сильной загорелой шее. Ей вспомнились его прикосновения, как под ее пальцами напрягаются мускулы, когда они… В этот момент Фальк обернулся, их взгляды встретились, и Джулия залилась краской, словно выставила напоказ свои тайные мысли. Он улыбнулся ей, и она тоже улыбнулась и опустила глаза с такой очаровательной стыдливостью, что Фалька обдало жаром. Он пришпорил Драго, и жеребец рванулся вперед, унося его подальше от соблазна.

Следующую ночь они провели у верного Вильгельмова вассала в его тесном, темном и промозглом замке. Самым знатным путникам отвели три кровати, остальные расположились во дворе. Хозяин замка, Седрик де Вер, большой и шумный, все время отпускал соленые шутки и оглушительно хохотал. Его жена, изможденная, запуганная, за ужином не произнесла ни слова. Джулия, следуя примеру Вернис, не стала сидеть долго и, сославшись на усталость после двух дней в седле, пошла отдыхать, взяв с собой Эмму, которая пожаловалась, что Седрик ее лапает.

Пока хозяин пил и вел бесконечный разговор, Фальк погрузился в свои мысли. Ему вспомнился тот момент, когда они с Джулией встретились глазами. Этот миг запомнился ему особенно, потому что она впервые ему так улыбнулась. Фальку хотелось поскорее отправиться наверх и проверить, что кроется за этой ее стыдливой улыбкой, но его уход был бы воспринят как оскорбление. Кроме того, он был полон решимости держать постоянно на виду Жильбера де Слевина.

Когда наконец Седрик уснул пьяным сном прямо за столом и несколько дюжих слуг потащили его в спальню, а Жильбер устроился у очага, Фальк побежал вверх по лестнице.

И нашел Джулию мирно спящей между Эммой и леди де Вер. Ничего не оставалось, как лечь, завернувшись в одеяло, у очага в большом зале рядом с Сандером и пятью анжуйцами. Фальк полежал немного, прислушиваясь к завыванию ветра и шуму дождя и стараясь прогнать мысли о недоступной жене, а потом уснул.

Когда Джулия наутро спустилась в зал, Фальк был уже во дворе и там, на холодном ветру, готовил караван к отправлению.