Рядом с нами - [47]

Вечером Валериан забежал к Сергею Петровичу.

— Дядя Сережа, поздравь, я женюсь!

— На ком? Не на Маше ли?

— Вспомнил вчерашний день! С Машей я уже две недели не разговариваю. Я женюсь на Вере. Да ты ее не знаешь, не гадай. Меня самого познакомили с Верой только в четверг.

Сергей Петрович удивленно посмотрел на племянника.

— В четверг познакомились, а во вторник ты уже жениться собрался? Странно. А ты сказал отцу про свою женитьбу?

— Распишусь, тогда и скажу.

— Зря ты обижаешь отца. Пойди посоветуйся, а вдруг он будет против?

— Старик будет против, так я напущу на него старуху. Мы вдвоем всегда его окрутим.

Дня через два за вечерним чаем, потянувшись через стол к банке с вареньем, Валериан так, между прочим сказал родителям:

— А я решил жениться.

— Это что, серьезно?

— Да, у меня все уже обдумано до мелочей. Завтра утром я созваниваюсь с Верой по автомату и жду ее по дороге в институт, в загсе. А вечером мать жарит гуся и устраивает нам небольшую свадьбу, так кувертов на двенадцать, чтобы пригласить самых близких.

Отец Валериана отодвинул от себя недопитый стакан чаю и сказал:

— По автомату приглашают девушек на каток или на танцы, а не в загс. Так, с бухты-барахты, свадьбы не устраивают. Вы еще походите с Верой, узнайте друг друга.

— Сколько же прикажешь нам ходить? Неделю, месяц, полгода?

— А хоть бы и весь год. Времени на дружбу не жалеют, Люди женятся не на день, а на всю жизнь.

— Год? — переспросил Валериан и расхохотался. — А ну, мать, объясни-ка старику, что любовь с первого взгляда крепче всякой другой любви!

Но мать на этот раз заняла сторону отца. И как сын ни спорил, сколько ни возмущался, мать, так же как и отец, была против скороспелой женитьбы.

— Ну и не надо, обойдусь без вас! — отрезал сын. — Я человек взрослый и могу жениться на ком хочу и когда хочу.

Конечно, взрослый человек сам определяет свою судьбу, и Валериан мог в любой день зарегистрировать свой брак в загсе и без согласия родителей. Это было его правом, но следовало ли пользоваться этим формальным правом?

Валериану Байбакову в день размолвки с родителями минуло двадцать семь лет. И все эти двадцать семь лет он прожил за спиной отца, так и не узнав, как выглядит хлеб, заработанный своим собственным трудом.

— Что же тут удивительного? — оправдывается он. — Я учусь.

Учеба — тоже труд. Но и к этому труду Валериан относился весьма легкомысленно. За четыре года он сменил три вуза и ко дню своей женитьбы был всего на втором курсе. Из-за плохой успеваемости ему даже не выплачивали стипендии.

— На какие же шиши ты собираешься жить с женой? — спрашивал отец.

— Ничего, обернемся как-нибудь на ее зарплату, — отвечал сын.

Валериан Байбаков надеялся на заработки своей будущей супруги, хотя самой этой супруге тоже нужно было учиться. У Веры не было даже законченного среднего образования, а будущий муж вместо того, чтобы посадить девушку за книги, собирался перейти на ее иждивение.

— У меня нет другого выхода, — говорил Валериан отцу. — Я люблю ее.

— Кто любит, тот умеет ждать. Окончи сначала институт, а потом и обзаводись семьей.

Но вместо того, чтобы прислушаться к разумным доводам своих родителей, Валериан громко хлопнул дверью и ушел из дому. Сын устроил свадьбу на стороне и поселился с Верой у кого-то из знакомых.

— Ты не бойся, это ненадолго, — говорил муж молодой жене, — старики будут еще ползать у меня в ногах и умолять вернуться.

Валериан рассчитывал, что родители посердятся месяц — другой, а затем соскучатся, смилостивятся и заберут к себе молодоженов на все готовое. Но его надежды не оправдались. На сей раз родители рассердились серьезно. Сын и прежде доставлял им не много радости. И вот теперь, в довершение ко всему — легкомысленный, скороспелый брак. Матери было так горько, что она даже слегла в постель от огорчения.

Но мать расстраивалась зря. Самостоятельная жизнь принесла ее сыну кое-какую пользу: Валериан стал лучше учиться. Это и понятно, ибо отстающим не давали стипендии. Но одно дело — стипендия холостяку, а другое — женатому человеку. И хотя мать втайне от отца помогала сыну, все это, однако, было не то. Сыну хотелось жить, как прежде: под родительским крылышком да на широкую ногу. Но отец был против.

— Учись жить самостоятельно, — сказал он. — Слава богу, человек ты крепкий, здоровый.

Сын пожаловался на отца директору института, в котором учился, но не нашел сочувствия. Директор сказал Валериану:

— Перестаньте докучать отцу. Вам уже двадцать семь лет. Переходите в общежитие и живите, как все другие студенты.

Но Валериан Байбаков не хотел жить, как все. Скромный образ жизни не устраивал этого студента, и он даже потребовал, чтобы ему была предоставлена квартира в доме знатных железнодорожников.

— Вы разве заслужили это? — спросили Валериана в жилищном отделе.

— А мой отец? Вы же поселили его в этом доме.

— Ваш отец — заслуженный инженер. Потрудитесь столько, сколько трудится на железной дороге он, и вы тоже получите квартиру не хуже.

Валериану говорили о труде, а он думал о более легких, обходных путях в жизни. Так, начав с праздности и легкомыслия, сын пришел к подлости. Валериан Байбаков вознамерился выселить из родного дома отца, мать, деда и бабку и занять их жилплощадь. Народный суд совершенно справедливо отказал ему в этом домогательстве. Тогда Валериан перенес тяжбу в городской суд. Дяди и тетки пытались угомонить племянника.