Рябь на воде. Бхагавад Гита - [7]

Важно отметить, что жизнь, посвященная медитации и внутреннему самоосознанию, сделала бы ищущего настолько же одержимым стремлением к самосовершенствованию, как и жизнь активных усилий и достижений. Истинный покой может наступить лишь в том случае, если присутствует глубочайшая убежденность в том, что не может быть никакой личной воли – что именно воля Бога должна господствовать всегда и везде – и, следовательно, единственное, что можно «делать», – это принимать то-что-есть, без желания изменить это или стать чем-то, чем ищущий не является. Действия человека понимания являются не бездействием, а недеянием с личностной точки зрения. Само понимание становится этим недеянием, которое выходит за пределы различия между действием и бездействием, между деятельностью и созерцанием, или медитацией. Другими словами, именно само понимание приводит к слиянию с безличностным Сознанием, или Тотальностью, или Богом.

Необходимо подчеркнуть то, что доказательством достижения понимания является как раз смирение – не смирение добродетельности и сознательного самоуничижения, которое в конечном итоге никогда не бывает свободным от елейности, а основополагающее, можно сказать, «онтологическое» или «космическое» смирение человека, который полностью осознает, что он есть ничто, и полностью забывает о себе, «подобно сухому пню… подобно пеплу».

Точно так же следует понять и то, что это основополагающее смирение настолько полно жизни и энергии, что активно откликается на радости и печали всех находящихся вокруг живых существ. Основополагающее смирение не отлично от основополагающего понимания, которое каждый раз преобразуется, плавно и спонтанно, в действие, представляющее собой недеяние.

Обычный человек часто замечает, что постоянное стремление к счастью, основанному на абстрактных концепциях или конкретных объектах, и предпринимаемые с этой целью усилия приводят к разочарованию и неудовлетворенности. Поэтому учение гласит, что истинное счастье – и покой – не могут быть найдены до тех пор, пока вы не прекратите их поиски. Оно подразумевает, что счастье и покой, за которыми идет такая страстная охота, могут наступить только в том случае, если есть удовлетворенность тем-что-есть, лишь как следствие недеяния (или естественного, спонтанного действия) и отказа от поиска. Определенная спланированная система достижения счастья всегда основана на некой цели и таким образом ограничивает возможность обретения того покоя и того счастья, которые существуют в данный момент.

Недеяние, или естественное спонтанное действие, ни в коей мере не является проявлением инертности, квиетизма или фатализма. Это не просто пассивность. Напротив, являясь спонтанным и свободным от усилий, недеяние находится в абсолютном согласии с нашей природой и с нашим местом во всеобщей схеме вещей. Поэтому оно свободно от принуждения и насильственности и, в силу этого, обладает чрезвычайной эффективностью.

Одним из основных элементов этого вечного принципа или основополагающего учения является полное приятие взаимодополняющих противоположностей. Жизнь не является неким статическим феноменом; жить – значит находиться в состоянии постоянного движения и изменения. Как выразились бы Гераклит или Чжуан Цзы: «То, что является добром и чем-то приятным сегодня, завтра может превратиться во зло и нечто отвратительное. То, что кажется правильным с одной точки зрения, может рассматриваться как нечто полностью ошибочное с другой».

Это не означает, что человек понимания остается равнодушным к этим противоположностям и рассматривает верное и ошибочное, добро и зло как нечто идентичное. Напротив, он осознает, что в своей основе они различны, но он не цепляется за какой-то один ограниченный и основанный на обусловленности аспект чего-либо. Он понимает, что хотя эти противоположности и различны, они не являются непримиримыми и поэтому он принимает их как взаимодополняющие. Он придерживается этого мировоззрения и наблюдает за изменением противоположностей как за неотъемлемой частью жизни: счастье, доведенное до предела, превращается в страдание, усилие, доведенное до крайней степени, становится разочарованием. Вечный принцип основополагающего учения покоится на динамической природе существования: правильность действия выходит за рамки каких-либо личных мотивов – «когда туфли не жмут, забываешь о ногах».

Другим основным элементом этого вечного принципа является полное приятие того, что знание основополагающего учения не может быть передано при отсутствии восприимчивости к нему. В действительности это вечное основополагающее учение не может быть передано на словах. Таинственным образом оно само передаст себя в нужный момент. Может случиться даже так, что некто, кто считал себя неспособным к получению этого учения и пребывал в глубинах отчаяния, в какое-то мгновение с полной ясностью осознает его – и начнет смеяться или плакать от абсурдности всего этого.

И, наконец, необходимо признать, что это основополагающее учение не включает в себя некую абстрактную теорию «всеобщей любви». Причина этого заключается в том, что ЛЮБОВЬ не является чем-то отдельным от понимания. Идея всеобщей любви – проповедуемая на основе утверждения, что человек должен находить собственное счастье в стремлении к всеобщему благу – предъявляет такие непомерные требования к человеческой природе, что доведенная до крайности, она приведет лишь к глубочайшему разочарованию. И действительно, любовь и сострадание являются чем-то естественным для человека, не обусловленного личными мотивами, если же к ним стремиться посредством какой-то искусственно созданной системы, игнорирующей определенные фундаментальные реалии, такое стремление просто превращает любовь в ненависть.