Рябь - [10]

Я сильно моргаю, отгоняя воспоминания. Если тебе не придется спать, тогда не придется видеть снов, приносящих кошмары.

Все считали его смерть подозрительной. Он был энергичным семнадцатилетним спортсменом, который не должен был уступать волнам: он плавал каждый день дома в бассейне, а летом занимался серфингом. Полиция так и не поняла, почему мы отправились купаться в такую темную ночь, и в то время я тоже этого не понимала.

Меня допрашивали снова и снова. Я пересказывала одну и ту же историю, опуская ту часть, где я пела. Даже тогда, не поняв до конца, что же произошло, я знала, что об этом говорить нельзя.

В конечном итоге, полицией было установлено, что я никак не могла его утопить сама. По крайней мере, ни одним из обычных способом. Стивен был намного крупнее и гораздо сильнее меня. Когда по результатам вскрытия признаков убийства не было обнаружено – никаких ушибов, отсутствие частиц кожи под ногтями или каких-либо следов борьбы – утопление признали несчастным случаем.

Журналисты строили догадки, что в темноте он потерял ориентацию в пространстве. Не найдя берега, он просто устал настолько, что уже не смог держать голову над водой. Другие говорили, что его ногу могло свести судорогой, а нарастающие волны лишь усугубили положение. Печальная трагическая случайность.

Но мои друзья никогда так не думали. Они хотели знать, почему я увела его из дома к пляжу. Почему не спасла его. А когда я отказалась что-либо объяснять даже Сиенне, они отвернулись от меня.

Последующие дни после его смерти я игнорировала настойчивое желание плавать и перестала общаться со всеми. Я задернула занавески в своей комнате и лежала всю ночь, гладя на тени, делая вид, что не чувствую страстной потребности оказаться в воде.

С каждым днем мне становилось все хуже. Сначала была небольшая температура, но вскоре я уже едва могла подниматься на ноги. Кажется, я поехала к старому озеру, где раньше плавала с Сиенной, Никки и Кристи.

Я пела всю ночь, и к утру чувствовала себя сильнее, чем когда-либо. Но это чувство длилось только день.

Через две недели я начала плавать каждую ночь.

Я вздыхаю, переворачиваюсь на живот и опираюсь на локти. Может, неправильно лежать здесь в траве, на расстоянии всего двух метров над покойным. Может, кто-нибудь ужаснется, если увидит меня. Но я нуждаюсь в этом времени, проведенном с ним, – это единственное, что не дает мне сойти с ума. К счастью, могилу Стивена почти не видно с дорожки из-за нескольких кустов и ивы. И я смогла бы заметить идущего задолго до того, как тот увидел бы меня.

Я тянусь и провожу пальцами по надписи на могиле Стивена.

Стивен Гуд. Любимый сын, брат и друг.

Под надписью выгравирован футбольный мяч. Стивену футбол даже не нравился. Я никогда и никому этого не говорила. Он делал это для своего отца, который играл в старших классах и колледже, но так и не стал профессионалом. Тогда я впервые начала надеяться, что нравлюсь ему, – он рассказывал мне секреты, о которых больше никто не знал. Он доверял мне.

А я так и не рассказала ему своих. Вот уже три долгих года я думаю о нем; но когда мы, наконец, начали сближаться, как только наш роман перестал быть только плодом моего воображения, я убила его.

Я ставлю машинку Шевель перед надгробием. Каждый вечер я рассказываю ему все, даже о проклятии, с которым живу. Он единственный, кто знает правду. И если я не хочу, чтобы все мои старые друзья оказались в земле рядом с ним, придется держаться от них подальше.

Я целую кончики своих пальцев и затем прикладываю их к его надгробной плите. На краткий миг мои пальцы задерживаются на мраморе, и я в тысячный раз задаюсь вопросом, каково бы это было, быть с ним дольше, чем несколько мгновений. Вечеринка на мое шестнадцатилетие могла стать началом чего-то. А вместо этого, оказалась концом.

В тысячный раз думаю, полюбил бы он меня так же сильно, как любила его я.

– Спокойной ночи, Стивен.

Я поднимаюсь, отряхиваю свои колени, а затем сворачиваю на дорожку. Уже темнеет, и глазам трудно приспособиться. Меня ждет еще ночь плаванья. В то время как он остается гнить в могиле, в которую я сама его и положила, мне необходимо возвращаться к воде.

– Увидимся завтра, – шепчу я, будто кто-нибудь может услышать мои слова.

А потом я делаю несколько первых шагов, оставляя его позади.

Глава 5

Я плавала всю ночь, но мой желудок всё ещё переворачивается, в то время как я вхожу в двери школы, застёгивая свою флисовую кофту, словно она может защитить меня от того, что грядёт. Пережить сегодняшний день будет непросто.

Прошло уже две недели с начала учебного года, то есть сегодня мой день рождения. Это должен быть счастливый день. Для всех остальных в школе так бы и было. Но мой день рождения всегда будет очередной годовщиной смерти Стивена, и никто не позволит мне об этом забыть. Возможно, полиция и посчитала меня невиновной, но для всех остальных я в ответе за случившееся. Навсегда останусь той, которая забрала жизнь Стивена.

Я поднимаю подбородок, расправляю плечи и пытаюсь идти к моему шкафчику так, будто не замечаю внимательные взгляды моих одноклассников.