Рутения - [5]

- Надо - организуем, - улыбнулся Подопригора.

- Подумай, может какой уже существующий можно прибрать к рукам? И о должности генерального, или как он там? Председателя совета - тоже.

- Василий Ильич, я готов.

- Ну и дурак, - довольно усмехнулся Ледовской. - Банк - наша подконтрольная структура, понял? К тому же, его руководителя можно будет при случае сдать. В наших с тобой интересах. Пойдешь на такую должность?

- Никак нет, - по-военному отрапортовал Подопригора, хотя в армии не служил.

- Ну то-то. Вопрос срочный, решать нужно немедленно. Поэтому работай, Олег.

- Василий Ильич, с вами работать - одно удовольствие. Все четко, ясно, понятно. Я пошел?

- Подключи Митяева, пусть по своему ведомству разузнает про банки. Подумает, как их взять. Но самое главное - документы Полякову. Ступай, завтра в час жду доклада.

Энергичным кивком Подопригора показал, что все понял. резко встал со стула, с улыбкой поклонился боссу и решительно пошел к двери. Ледовской проводил его взглядом, потом наморщил лоб и потянулся к бутылке, оставленной заместителем на его столе. Очень сложный и напряженный день выдался.

3

Зал Второй Московской биржи напоминал зал ожидания Курского вокзала в час наплыва приезжающих и отъезжающих, встречающих и провожающих. Шум, гам, толкотня, внезапно возникающая и также внезапно заканчивающаяся. Маклеры и дилеры, покупатели и продавцы сидели за столами в просторном конференц-зале некогда знаменитого НИИ, толпились в центре, кучковались, обсуждая цены и перспективы сделок и прислушиваясь к монотонному, внешне бесстрастному голосу ведущего торги. Не было ещё электронных табло, компьютерной информации - голосом, голосом решались судьбы первопроходцев новейшей российской буржуазии.

Сергей Воронин, один из основателй Второй Московской, сидел за обшарпанным письменным столом и глупо усмехался, глядя на гору денег перед ним. Полчаса назад он совершил самую крупную в своей жизни сделку - продал 100 000 пачек "Космоса" по семнадцать рублей за пачку. А купил на "Яве" по двенадцать рублей за пачку. Пятьсот тысяч прибыли. Огромные деньги. Пять процентов от общей суммы сделки - отчисления в фонд биржи, то есть, около ста тысяч, ему остается более 400 000, все равно много. Это победа, и не просто победа, а торжество его идеи.

Ведь были продавцы, готовые отдать "Космос" дешевле - по шестнадцать рублей, даже по пятнадцать. Товар на складе, деньги при заключении договора... Но где гарантии, что человек, приехавший в Москву с деньгами, получит товар, а не будет попросту ограблен в пустынном районе, где и склада никакого нет?

Воронин предложил арендовать склад и некоторые товары, за которыми стоят организаторы биржи, первозить туда, и там же, на складе, под гарантии биржи, проводить самые щекотливые моменты купли-продажи. А именно деньги-товар.

И он оказался прав. Не пятнадцать рублей, не шестнадцать, а семнадцать отдали приволжские покупатели за пачку "Космоса" и не прогадали. Товар получили сполна, перегрузили в КАМАЗы с прицепами и уехали довольные. Продавцы тоже были довольны - не каждый день удается быстро реализовать такую крупную партию. Биржа была в выигрыше - пять процентов от суммы в миллион семьсот тысяч тысяч реблей с лихвой покрывали аренду склада, работу охраны и прочие издержки. А главное - биржевой народ понял, что покупать выгоднее с гарантией, даже если за неё надо платить.

Впрочем, что главнее для Воронина, нетрудно было понять, глядя на его лицо и кучу денег на столе. Полчаса назад куръер привез деньги, сказал, что сделка прошла нормально, все довольны, получили тысячу за приятные новости и удалился. А Воронин сидел за столом и глупо улыбался, глядя на деньги, Вот она, "наличка", "черный нал" - неважно, как это называлось. Деньги, за которые можно решить многие проблемы, вот что это такое. Он заработал их.

- Серега, все классно получилось, - сказал Владислав Поплавский, генеральный директор биржи. - Ты был прав на все сто. Завтра переведу свою партию водки на склад. Ты продашь? Десять процентов твои.

Руководителям биржи официально запрещалось участвовать в торговых сделках, поэтому Воронин не числился в руководителях, он руководил, но был как бы сам по себе, так они решили при организации бирзи, это всех устраивало.

- Какие проблемы, Влад? С меня пузырь, - сказал Воронин.

- И не один, - уточнил Поплавский. - Володя считает, что ты неправ, надо убедить его.

- Тогда почему выпивка только с меня? Пусть Володя присоединяется и убеждает меня, - лениво сказал Воронин.

- Потому что идея твоя, - сказал Владимир Тарнах, подходя к столу. Он вел голосовые торги, но теперь передал свои функции заместителю. - Биржа гаснет. Покупатель соединяется с продавцом и уходит с биржи. Думаешь, следующий раз твои приволжские покупатели придут к нам? Они пойдут прямо на "Яву". Зачем им переплачивать?

- У тебя есть идеи, Вовка? - спросил Воронин.

- Есть. Продавец дает товар, покупатель деньги. Они друг с другом не сталкиваются, мы посредники.

Невысокий, широкоплечий человек с круглым лицом медленно прошел мимо, вожделенно глядя на кучу денег на столе перед Ворониным. На вид ему было лет тридцать, а может больше или меньше. Круглое лицо с носом-пуговкой, тусклыми глазками и узкими губами делало человека похожим на дауна, но он явно что-то понимал в биржевой деятельности, и, проходя мимо стола Воронина, не мог скрыть своих эмоций. Ему нравились деньги, лежащие на столе. Но Воронин не заметил этого.