Русуданиани - [25]

Сели Зав и Настур на коней, за ними с великой радостью последовали вельможи; ударили в барабаны, заиграли в медные трубы. Как увидел их Навшадур, также велел бить в барабаны, и пошли они навстречу друг другу. Спешились вельможи и воины обеих сторон и приветствовали друг друга. Спешился Зав, а вслед за ним и Настур. Увидел это Навшадур и также сошел с коня. И встретились они, и обнялись крепко, и приветствовали друг друга. Затем царь (Навшадур) такими словами благословил Зава: «Да продлит господь, создавший солнце и луну, твои дни, да будет счастливой твоя судьба! Царствование твое пусть будет вечным, путь твой мирным и счастливым, о новоявленный герой-палаван, венец царств, защитник земли, светоч моей души!» Навшадур осыпал [Зава] драгоценными камнями и поцеловал его солнечный лик. Зав поблагодарил Навшадура; поздравляли его с победой все вельможи морского царства и осыпали его червонным золотом. Расположились они в той долине. Красоте Зава удивлялись царь и все его войско. В ту ночь устроили они пир, подобающий таким славным витязям, как они, и насладились взаимным созерцанием.

Когда наступило утро и солнце украсило землю, царь Навшадур не велел музыкантам играть, не позволил воинам веселиться, а послал гонца к своему дяде, царю Настуру, с таким наказом: «Я пришел, чтобы мстить, но узнал в пути, что Зав вместо меня отомстил за кровь моих родителей. Отныне, пока я не оплачу мою мать, мне не до свадьбы. Отведите меня к возлюбленной сестре моей, известите ее о моем прибытии. А потом пусть свершится должное». Услышал это Зав и сказал царю Настуру: «Он распорядился так, как подобает ему. Я пойду предупрежу его сестру, а вы следуйте за мной».

Пошел Зав и обрадовал невесту-солнце вестью о прибытии брата. Выбрали они большой зал, поставили в нем царский трон, посадили на трон царевну Маврид. Потом начали искать тело той лучезарной духом царицы, но не нашли. Отправился Зав и нашел его на том самом месте, где убил он поганого дэва. Стоял там гроб из чистого яхонта, сверху лежала изумрудная плита. Поднял Зав плиту и увидел гроб, полный благовониями. А царица лежала, будто спала, украшенная драгоценными камнями, и сияла, как лампада. Зав стоял, пораженный ее красотой, потом призвал прислужниц и приказал: «Устройте все, как подобает царице, днем прибудет царь Навшадур, и тогда покажите ему».

Вынесли служанки золотую тахту, накрыли ее дорогой парчой и шелками, вокруг стали воскуривать благовония, положили на тахту царицу Маврид, голову ее венчали рубиновым венцом. Так обрядили ее, будто она больная на ложе своем почивала. Окружили ее служанками. Рядом поставили изумрудный трон для ее дочери, царевны Маврид, и посадили ее, одетую в лиловые одежды[14]. Увидев все это, Зав одобрил, спустился и встретил царя Настура: пришли они и рассмотрели труп дэва поганого. Царь и весь народ дивились величине дэва и силе Зава. Подошел Зав и сказал: «Пусть не мешкает царь. Жалко Маврид, меж двух огней находящуюся, потому что сидит она рядом со своей родительницей и кровавыми слезами обливается и еще сгорает от любви к вам».

Как услышал это царь Навшадур, вскричал громко: «Неужто я увижу тебя, мать моя, блистающая, как солнце, лишенной венца и престола? Краса твоя сияющая сровнена нынче с землею. Дети твои и подданные, пятнадцать лет без тебя прожившие, пришли сейчас к тебе, несчастные, с омраченными лицами, испрашивать твое благословение. Отныне пребудешь ты среди ангелов, и увижу я стан твой, кипарису подобный, сверкающим среди звезд. Но как сожалею я о том, что могила моего несравненного отца во чреве поганого дэва. Если бы можно было извлечь его оттуда, чтобы предать земле. Солнце не смело соперничать с моим отцом, и ветер студеный робел дунуть на него». Так причитал Навшадур и рвал власы свои и бороду.

[Воины] в обоих войсках громко причитали, били себя по голове. Стоял вокруг стон и плач великий. Даже мудрейший мог обезуметь.

Пошли они к скале, и тут услышал Зав голос своей любимой. Заболело сердце его, подошел он к ней и сказал: «Отчего изводишь ты все старания мои пятилетние[15]и убиваешь себя? Не делай этого ради памяти твоих родителей!»

Но не мог успокоить ее Зав и потому остался с нею. Тут пришли государи [Настур с Навшадуром], и поднялся великий плач. Потом плач прекратился, и царицу опустили в царскую усыпальницу.

Навшадур обнял свою сестру и сказал: «Благо очам плачущего брата твоего, узревшим тебя, о луна ясная, исполненная красоты! Не горюй, ибо господь послал нам в утешение такого славного государя!»

Сорок дней пребывали они в трауре. Как прошли сороковины, визири предстали пред царями и попросили снять траур. Раздались звуки веселья и радости, вывели царевну Маврид в сверкающем, как солнце, венце. Стелили ей под ноги парчу, осыпали ее жемчугами, окуривали благовониями, вошли они в город, красиво разубранный, и устроили пир.

Целую неделю длились свадебные торжества, такой был пир, что не видело ничего подобного око человеческое и никто не слыхал о подобном.

Прошла- неделя, и Зав послал к обоим царям гонцов с такой просьбой: «Богу известно, как тяжело мне расставаться с вами, но ныне желание сердец ваших исполнилось и судьба ваша повернулась к добру. Тревожусь я о родителях своих, оставшихся в одиночестве. А вдруг не выдержат они чрезмерной печали, и города, оставшиеся без заступника, разорит враг. Я думаю, что и вас такое известие огорчит. Пойду я погляжу на свои владения и порадую старых родителей благой вестью. А после, когда бы вы того ни пожелали, я всегда рад предстать перед вами».