Русское поле экспериментов - [9]

Цветные сны и кое-что еще

Каждый миг передозировка

На все оставшиеся времена.

На все оставшиеся времена.

1991

ДРЫЗГ И БРЫЗГ

В дрызг и брызг рванула осень запоздалою жарой

Горячо и смехотворно в подберёзовой тени

Эх, увлеченно бы высунуть назойливый язык

И в заплатанную тряпочку промолчать.

Убежденно провожать ненаглядные вторники

Капризно вспоминать широчайшие поприща

Метафизические карбованцi и арбузные полночи

Рыженькие кошечки и беленькие собачки

Кишка электрички

Западноберлинские спички.

От резиновой улыбки болят мышцы лица.

Что-то кислое потекло по стеклу -

То ли благоразумие

То ли слеза.

Всевышний генералитет выразил вулканическое недоумение

Тем не менее

От напрасной улыбки заныла скула

Грянул гром. Запотели очки.

Порвались бедные мои башмачки.

Пустяки!

Дело житейское.

Хитрожопое.

Будет еще и сажень в плечах

И жопа с ручкой и ядреная вошь

А также заведомая гундосая ложь

О том как я в дрызг и брызг отравился кривой окаянной

усмешкой.

Косоротой натужной ухмылочкой

. . . . . .

Если однажды

Вдруг

Меня не окажется вовсе

в заповедной заветной тарелке

Твоего праведного сновидения

Знай-

Неуловимые мстители настигли меня.

13–15.09.90

* * *

Праздник песни вымирающих народов

Вырождающихся богов

Поздние гадания на кровавой гуще

Превосходный пикничок на вселенской обочине

Пышные поминки по всем тем кто устал не посмел

Протрезвел повзрослел

Всем кто взял бессрочный отпуск за свой собственный счёт.

Обугленная лужа засмеялась мне в лицо —

Ты оденься потеплее

Скоро похолодание.

1990

СТО ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА

И будет целебный хлеб

Словно нипочём

Словно многоточие

И напроломное лето моё

Однофамильное

Одноименное

Губы в трубочку

Нить — в иголочку

Не жисть — а сорочинская ярмарка!

Заскорузло любили

Освинело горевали

Подбрасывали вверх догорелую искорку

Раскрашивали домики нетрезвыми красочками

Назывались груздями,

полезали в кузова

Блуждали по мирам, словно вши по затылкам

Триумфально кочевали по невымытым стаканам,

по натруженным умам

По испуганным телам

По отсыревшим потолкам

Выпадали друг за другом как молочные зубы

Испускали дух и крик

Пузырились топкой мелочью

В оттопыренных карманах деревянных пиджаков

Кипучие могучие никем непобедимые

Словно обожженные богами горшки

А за спинами таились

Лыжи в сенях

Санки

Салазки

Сказки

Арабески

На седьмой день ему все остопиздело:

Пусть будет внезапно

Пусть будет неслыханно

Пусть прямо из глотки

Пусть прямо из зеркала

Безобразно рванёт из под кожи древесно-мясные волокна

Моя самовольная вздорная радость

ЧУДОВИЩНАЯ весна!..

Чтоб клевать пучеглазое зерно на закате

Целовать неудержимые ладони на заре

Топни ногою

и вылетят на хуй все стекла и двери глаза вилки ложки

и складные карманные ножички

Еще одна свирепая история любви

Грустная сказочка про свинью-копилку

Развеселый анекдотец про то как Свидригайлов собирался в Америку

Везучий, как зеркало, отразившее пожар

Новогодний, как полнолуние, потно зажатое в кулаке

Единственный, словно звонкое змеиное колечко

Единственный, словно вскользь брошенное словечко

Замечательный, словно сто добровольных лет

Одиночества.

1990

КАК В МЯСНОЙ ИЗБУШКЕ ПОМИРАЛА ДУША

Как в мясной избушке помирала душа

Как в мясной избушке умирала душа

Как в мясистой хатке догнивала душонка

Как в мясистой хатке пропадала душа

В то красное лето многие сходили с ума

В то лето людишки уходили с ума

Завидуя торопливым воронам

Клевавшим глаза у убитых мышат

Сложенных добрыми трудолюбивыми пальцами

В аккуратные праздничные пирамидки.

В то лето я разбил себе вдребезги лоб

О величавые достоинства мстительной памяти,

Ненароком наблюдая, как в мясной избушке помирала душа

Как в мясной избушке умирала душа.

Кто-то поджег сухой тростник…

Прокатился на саночках с лихостью, с гиком

А как возить настало время -

Задумался

Закашлялся

Тащил их на горку как мертвую мать

Да так и швырнул посредине

Задумался…

Сел и напрягся…

Сел и задумался…

Сел натужился…

А да все думал понарошку

Думал на три буквы

Однако не вышло —

Не хватило мочи.

Так и сидел и смотрел пузырьками век

Пузырьками век зорко наблюдал

Как в мясной избушке помирала душа

Как в мясистой хатке помирала душа…

Тошнило как рыбу

Тошнило как голубя

И домики падали то вверх то вниз

вверх — вниз

вверх — вниз…

Пластмассовый танк объявил войнушку

пластилиновой вселенной

Блудный сынишка ушел навсегда

Не успел вернуться

Не смог возвернуться

Слишком далеко зашел заблудил заплутал

В то лето я мял кривыми зубами

Сырые котлетки собственной немощи

В то лето я больше ни разу не плакал

В то лето я больше ни разу не жил

Больше со мной ничего не случалось.

Кролики крались в горящей траве…

На рассвете кто-то в окно постучал

Тихо-тихо

никто не услышал

никто не открыл.

1989

* * *

Все-то мы знаем

Все-то нам известно

И взбитые слюни

И траурные купальники

Полированный ужас обеденных столов

И пунцовая азбука незаслуженных пощечин

Подзорные туннели, надкусанные яблоки

Керосиновая сырость

Засуха гербариев

И королевское утешение -

Бродить по весенней воде

Босоногими пятками.

1.03.93

* * *

Тело расцветает кишками на волю

Тело удивляется

Тело обучается кишками наружу

Тело распускается кишками восвояси

Во весь дух

Бежит кровь — всё равно куда -

Лишь бы прочь из плена

Просится — так выпусти

Пусть себе гуляет.

1990

* * *

Вытри сопли облизнись

Расскажи о том что мимо